Дети жертвы холокоста. Дети и Холокост. Опыты выживания. Ирен Хицме и Рене Слоткин рассказывают о депортации в Освенцим

"Детская книга войны" с дневниками детей о Холокосте

После начала Второй мировой войны прошло уже почти 78 лет, и тем, кто был детьми в то страшное время, уже около 80 лет и более. Даже по меркам средней современной продолжительности жизни в Израиле (81 год для мужчин и 84 года для женщин) это поколение уходит в небытие. При этом надо учитывать и то, что из шести миллионов евреев, погибших в годы Холокоста, 1,2 миллиона составляли дети — это также снижает вероятность найти переживших Шоа в современном еврейском мировом сообществе.

Среди детей того времени, живущих в настоящее время, по понятным причинам бывших еврейских беженцев Второй мировой войны существенно больше, чем тех, кто оказались на территориях, оккупированной нацистами. Кончина в прошлом году бывших малолетних узников гетто и концлагерей лауреатов Нобелевской премии писателей Эли Визеля, Имре Кертеса и писательницы, "советской Анны Франк" Марии Рольник (Рольникайте) оставила горестный след в душах читателей их произведений о пережитых в гитлеровских застенках страданиях.

Мария Рольник подростком попала в еврейское гетто Вильнюса, а затем прошла через страшные испытания нацистских лагерей смерти. Дневниковые записи, которые она вела с 14 до 18 лет, заучивая их наизусть в Вильнюсском гетто и нацистских концлагерях, превратились после войны в книгу "Я должна рассказать", переведенную впоследствии на восемнадцать языков.

Одним из первых документов о судьбах еврейских детей войны была книга на идише "Детская мартирология" (мартирология — собрание сказаний о жизни и страданиях мучеников), опубликованная в 1947 году в Буэнос-Айресе издательством "Польское еврейство". Огромное количество документальных сведений о судьбах еврейских детей в гетто и концлагерях содержится в сборниках "Нюрнбергский процесс: преступления против человечности", представленных ныне в Интернете.

Нацисты еще до Второй мировой смогли консолидировать немецкий народ лозунгом "Одна раса, одно государство, один фюрер". Придя к власти в Германии, гитлеровцы уже на государственном уровне провозглашали, что немцы "в расовом отношении выше евреев", являющихся угрозой для так называемого "германского расового сообщества". Антиеврейская политика была частью плана немецкой консолидации, ее целью стало уничтожение еврейского народа. В нацистской пропаганде утверждалось, что между евреями и животными нет никакой реальной разницы. В итоге в ходе войны полицейскими формированиями, поддерживаемыми подразделениями вермахта, СС и коллаборационистами, были убиты миллионы еврейских мужчин, женщин и детей.

Между 1941 и 1944 годами нацисты депортировали с оккупированных территорий и из стран многих своих союзников по гитлеровской каолиции в гетто и в лагеря уничтожения миллионы евреев, где они были убиты в специально созданных для этого газовых камерах. У взрослых еще была небольшая вероятность спастись, будучи отобранными для принудительного труда на немецких предприятиях. Дети, особенно в возрасте до 12 лет, в основном не имели шансов быть использованными в качестве работников и выжить. Например, в Освенциме из 216 тысяч детей постарше, депортированных в лагерь, были отобраны для принудительного труда только 6700 подростков. К концу войны лишь от 6 до 11 процентов еврейских детей в Европе остались в живых.

Дети Варшавского гетто

Дети оказались первыми жертвами массовых нацистских преступлений. Именно с них началось уничтожение евреев в огромных масштабах "индустриальным способом". В "Протоколе Ванзее" от 20 января 1942 года записано: "Рейхсмаршал Геринг назначил Гейдриха уполномоченным по подготовке окончательного решения еврейского вопроса в Европе". На их совести — миллионы погибших людей: расстрелянных, повешенных, заживо сожженных, задушенных газом. Страшное воспоминание об их "заслугах" — пяти-шестилетние еврейские дети, которых гнали в газовые камеры, а они, пытаясь спастись, показывали на свои жалкие, худенькие кулачки и говорили: "Мы еще сильные, мы можем работать!" Испытываешь невольный ужас, читая документальное распоряжение нацистских палачей, приведенное на Нюренбергском процессе: детей бросать в печи крематория живыми, не затрачивая ресурсы на умерщвление! Из этих же документов узнаем, что общее количество евреев, убитых при помощи газа в Освенциме в период между апрелем 1942 и апрелем 1944 годов, составило более миллиона человек.

О том, какие методы воспитания немецкой молодежи применялись нацистскими преступниками, свидетельствует французская подданная Ида Вассо, директор существовавшего во Львове пансиона для престарелых французов. В период оккупации немцами города она имела возможность посещать львовское гетто. Из заявления этой француженки видно, что немцы воспитывали немецкую молодежь, тренируя молодых нацистов в стрельбе по живым целям — детям, которых специально отдавали организации гитлерюгенд в качестве мишеней.

Посылая детей на смерть в газовые камеры, их чаще всего отделяли от родителей. Януш Корчак, директор сиротского еврейского приюта в Варшавском гетто, отказался покинуть обреченных на гибель детей. Он добровольно сопровождал своих воспитанников в газовую камеру, разделив их судьбу в лагере смерти Треблинка.

Среди 1,5 миллиона детей, уничтоженных нацистами и их пособниками-коллаборационистами, помимо более миллиона еврейских и десятков тысяч цыганских, были и немецкие, и польские дети с физическими и умственными недостатками. В качестве примеров могут служить расправы над цыганскими детьми в концлагере Освенцим; убийство по так называемой "программе эвтаназии" (практике прекращения жизни) в основном немецких детей, страдающих неизлечимыми заболеваниями; расстрелы вместе с родителями детей на оккупированной территории Советского Союза.

Многие еврейские и некоторые нееврейские подростки (13-18 лет), использованные в концентрационных лагерях на принудительных работах, гибли из-за тяжелейших условий труда. В гетто и концлагерях дети также умирали из-за отсутствия еды, одежды и крыши над головой. Были случаи гибели детей из-за ужасных условий в транзитных лагерях, откуда их отправляли в лагеря смерти. Врачи СС и медицинские "исследователи" в концлагерях использовали детей, прежде всего - близнецов, для медицинских экспериментов, в результате которых "подопытные" умирали.

Нацистское руководство равнодушно относилось к массовой смертности детей, так как считало, что они непригодны для какой-либо полезной деятельности. Старостам еврейских советов гетто (юденратов) порой приходилось принимать болезненные и неоднозначные решения, чтобы выполнить германские квоты на депортацию в лагеря смерти. Так, решение юденрата в Лодзи в сентябре 1942 года депортировать детей в центр убийства Хелмно было примером трагического выбора. Это сделали для выполнения требования нацистов об обеспечении определенного количества отправляемых на смерть евреев. У оставшихся в гетто взрослых все-таки было больше шансов остаться в живых в ужасных условиях.

Несмотря на уязвимость, некоторые дети умудрялись стать незаменимыми, доставляя с риском для жизни контрабандные продукты и лекарственные средства в гетто. Некоторые дети постарше участвовали как члены молодежного движения в деятельности подпольного сопротивления. Часть детей совершала побеги с родителями или другими родственниками, а иногда и сами, в семейные отряды еврейских партизан.

Судьба детей Холокоста может быть представлена в виде ряда категорий: убитые по прибытии в лагеря смерти; уничтоженные непосредственно после рождения или в лечебницах; рожденные в гетто или лагерях и выжившие, благодаря заключенным, прятавшим их; дети старше 12 лет, которых использовали как рабочую силу и некоторых — как объекты для медицинских экспериментов и, наконец, убитые во время карательных или антипартизанских операций.

В рамках компании по "защите арийской крови" расовые эксперты СС отдавали приказы насильственно перевозить детей с оккупированных территорий Польши и Советского Союза в Германию для усыновления их расово настроенными немецкими семьями. Такие дети, чей внешний вид свидетельствовал о "расовой нордической крови", должны были быть похищены и подвергнуться процессу отбора. Зачастую светлые волосы, голубые глаза или красивое лицо были достаточным основанием для "возможной германизации". В то же время, если польские и советские женщины, угнанные на работу в Германию, имели сексуальные отношения с немцами (в основном по принуждению), в результате которых наступала беременность, их заставляли делать аборт или вынашивать ребенка в условиях, влекущих за собой смерть младенца в случаях, когда по мнению "расовых экспертов" ребенок имел недостаточно арийской крови.

После погрома "Хрустальной ночи" в ноябре 1938 года некоторые страны смягчили жесткие ограничения в отношении еврейских беженцев, особенно в отношении детей. Из-за невозможности получения виз для выезда в безопасные государства многие родители предпочитали спасать своих детей, отправляя их туда одних. Очень немногие из таких семей воссоединились после войны. "Детский транспорт" был неофициальным названием усилий по спасению еврейских детей-беженцев (без родителей) между 1938 и 1940 годами. Тысячи были переправлены из нацистской Германии и оккупированных немцами территорий Европы в Британию.

Один из таких спасателей детей — Николас Джордж Уинтон (1909-2015), который перед началом Второй мировой войны в конце 1938 года организовал спасение 669 детей (преимущественно еврейского происхождения) в возрасте от двух до семнадцати лет из оккупированной немцами Чехословакии, вывезя их в Великобританию. Уинтон происходил из семьи немецких евреев, принявших крещение. Он находил для детей приют с помощью его матери, живущей в Англии. Она подыскивала там семьи, готовые принять к себе еврейских детей.

Работа Уинтона в Праге заключалась в том, чтобы организовать выезд детям; для этого необходимо было согласие властей Нидерландов, через чью территорию осуществлялся транзит, и финансовые гарантии, без которых Великобритания не допускала их прибытие в страну. В течение многих лет он хранил тайну спасения детей, но в 1988 году жена Уинтона обнаружила его записную книжку 1939 года с адресами английских семей, принявших спасённых детей. В сентябре 1994 года Николас Уинтон получил благодарственное письмо от президента Израиля Эзера Вейцмана. Еврейское происхождение Уинтона стало препятствием в присвоении ему израильского звания "Праведника мира", хотя он и являлся христианином. Такое звание, согласно статуту, присуждается только неевреям, которые спасали

Еврейские дети из Германии, прибывшие в Англию после "Хрустальной ночи"

евреев в годы нацистской оккупации Европы.

Среди праведников мира особое место занимает подвиг Ирены Сендлер (1910-2008) — польской активистки движения Сопротивления, спасшей 2500 еврейских детей из Варшавского гетто. Будучи сотрудницей варшавского Управления здравоохранения и членом Совета польской подпольной организации помощи евреям ("Жегота"), Ирена Сендлер часто посещала Варшавское гетто, где следила за больными детьми. Она, используя свое служебное положение и своих единомышленников, смогла вывезти из гетто 2500 детей, которые далее были переданы в монастыри, в польские детские дома и семьи. Маленьким детям давали снотворное, помещали в небольшие коробки с дырками, чтобы они не задохнулись, мешки и корзины, детей постарше прятали под брезентом в кузовах грузовиков и вывозили на машинах, которые доставляли в лагерь дезинфекционные средства.

Ирена Сендлер

20 октября 1943 года она была арестована по анонимному доносу. После пыток её приговорили к смерти, но праведницу спасли подкупленные охранники, которые сопровождали её к месту казни. До конца войны Ирена Сендлер скрывалась, но продолжала помогать еврейским детям. После войны она раскопала свой тайник с данными о спасённых детях и передала их в комитет польских евреев. Сирот поместили в еврейские детские дома. Позже значительную их часть переправили в Палестину. В 1965 году израильский музей Холокоста "Яд ва-Шем" присудил Ирене Сендлер звание Праведника мира.

Некоторые неевреи прятали еврейских детей, а иногда и других членов семьи, рискуя жизнью. Во Франции почти все протестантское население небольшого городка Шамбон-сюр-Линьон с 1942 по 1944 годы массово участвовало в укрывании еврейских детей. Так же поступали католические священники и католическое население в Италии и Бельгии.

Приведем письменное показание под присягой, данное в Лондоне доктором Рудольфом Кастнером, бывшим функционером венгерской сионистской организации: "В отношении венгерских евреев в Освенциме применялись следующие правила: дети не старше 12 или 14 лет, старики старше 50 лет, а также больные и люди, привлекавшиеся за совершение уголовных преступлений, сразу по прибытии отправлялись в газовые камеры. Новорожденных еврейских детей уничтожали немедленно".

В 1944 году в лагерь Освенцим-Биркенау стали в большом количестве прибывать еврейские дети из Италии и Франции. Все они были больны, страдали от голода, плохо одеты, часто - и без обуви, не имели возможности даже умываться. Во время варшавского восстания в лагерь привезли заключенных детей из Варшавы. Они были помещены в отдельный барак. В лагерь также доставили детей из Венгрии, которые работали вместе с ровесниками из Польши. Всех этих детей использовали для самых тяжелых работ. Они должны были перевозить на тележках из одного лагеря в другой уголь и другие тяжелые грузы, работали также при разборке бараков во время ликвидации лагеря. В январе 1945 года все были эвакуированы и должны были идти пешком в Германию в тяжелых условиях, под обстрелом эсэсовцев, без пищи, проходя около 30 километров в день. Дети подвергались той же системе унижения, что и взрослые, причем голод доводил до того, что они искали среди помоев и грязи картофельную шелуху.

В очерке "Лагерь уничтожения" (газета "Красная звезда" с 10 по 12 августа 1944 года, в трех номерах) специального корреспондента газеты популярного поэта военных лет Константина Симонова читаем его впечатление от посещения концлагеря Майданек в момент его освобождения: "…Барак с обувью. Длина 70 шагов, ширина 40, набит обувью мертвых. Обувь до потолка… Самое страшное — десятки тысяч пар детской обуви. Сандалии, туфельки, ботиночки с десятилетних, с годовалых…"

Многие еврейские дети из Польши, спасаясь с родителями от нацистской оккупации и гибели, оказались на территории СССР после сентября 1939 года. В 1942 году польское правительство в изгнании и руководство СССР достигли соглашения об эмиграции польских беженцев, среди них оказались около тысячи еврейских детей. В феврале и августе 1943 года они были отправлены через Тегеран в подмандатную Палестину. Выжившие еврейские дети из Румынии, находившиеся в гетто Транснистрии в годы войны, были возвращены в Румынию в декабре 1943 года и затем отправлены в Палестину.

После капитуляции нацистской Германии и окончания Второй мировой войны беженцы и перемещенные лица разыскивали своих пропавших детей по всей Европе. Тысячи осиротевших мальчиков и девочек находились в лагерях для перемещенных лиц. Многие из них вместе со взрослыми, выжившими в Холокосте, отправлялись в западные зоны оккупированной Германии, а оттуда — в еврейские поселения в Эрец-Исраэль. В рамках движения "Алият а-ноар" (ивр. — "Молодежная алия") тысячи евреев репатриировались в еврейские поселения, а позже, после образования в 1948 году еврейского государства, в Израиль.

Из еврейских детей, которые подвергались преследованиям со стороны нацистов и их союзников, лишь небольшому числу уцелевших удавалось писать дневники, которые дошли до наших дней. Они отражают всю горечь потери дома, языка и культуры; разрушительное отделение от семьи и друзей, проблему приспособления к жизни в незнакомом и страшном окружающем мире. Дети, спасшиеся на оккупированных территориях, в основном скрывались в убежищах в течение многих месяцев. Были дети и подростки, которые выдавали себя неевреями по сомнительным фальшивым документам, используя внешнее сходство с местным населением. Они были вынуждены быстро приспособиться к новой идентичности и окружающей среде. Научились откликаться на фиктивные имена, избегали языка или манер, которые могли бы указать на их происхождение. Поскольку из выживших еврейских детей часть была спрятана отдельными лицами или религиозными учреждениями с верой, отличной от иудейской, эти дети и подростки научились читать молитвы чуждой им религии, чтобы предотвратить подозрения взрослых. Одного неверного слова или жеста могли быть достаточными, чтобы поставить под угрозу жизнь как ребенка, так и его спасателей. Эти дети и те, кто их укрывал, жили в постоянном страхе, даже их голоса или топот порой могли вызвать подозрение соседей. Дети в своих дневниках описывали мучительные пути бегства, трудности, связанные с поисками безопасного убежища, постоянное чувство страха быть пойманными. Подростки пытались скрыться от немецких властей на чердаках, в бункерах и подвалах по всей Восточной и Западной Европе, их воспоминания отражают проблемы их выживания в таких условиях.

Дневники детей и подростков эпохи Холокоста зачастую затрагивают такие темы, как природа человеческих страданий и борьба с отчаянием. Их воспоминания предоставляют читателям страшный мир детей, которые жили и умирали во время Катастрофы. Дневники Анны Франк стали одной из самых читаемых книг в мире, превратив его автора в символ сотен тысяч еврейских детей, погибших во время Холокоста.

Понятно, что выжившие малолетние узники были полностью лишены детства, что всю оставшуюся жизнь жуткие воспоминания, горечь потерь и болезни, связанные с лишениями в детстве, постоянно отравляли им существование. Советское государство игнорировало проблемы еврейского населения, пережившего Холокост. Пребывание взрослых евреев в гетто и концлагерях часто расценивалось как предательство. В силу этого после войны даже бывшие малолетние узники никогда не упоминали о своем пребывании в гетто и концлагерях в разговорах с нееврейскими сверстниками. Сама тема Катастрофы находилась под негласным запретом, в основном воспевалась дружба народов в годы испытаний войны, хотя это не всегда соответствовало действительности…
Александр ВИШНЕВЕЦКИЙ

«Дети – жертвы Холокоста».

"Целый мир не стоит одной слезы ребенка"

Ф.М. Достоевский

История человечества полна трагических примеров. Многочисленные войны и конфликты сопровождают людей вот уже много веков и тысячелетий. В ходе этих вооружённых конфликтов противоборствующие стороны часто совершают военные преступления против гражданского населения. Но были в истории и более страшные времена. События второй мировой войны в Европе, когда дети становились узниками лагерей смерти и не дожили до наших дней. Особенно эта трагедия коснулась детей еврейского народа. В Израиле это называют Шоа или Катастрофа, а в специальной литературе, учебниках чаще – Холокост.

Холокост - слово греческое, означающее « всесожжение», «сожжение до конца». Проблема терпимого, то есть толерантного отношения к людям другой национальности существовала во все времена, актуальна она и в наше время. В различных частях мира и по сей день происходят войны из-за национальных противоречий, в ходе которых гибнет большое количество детей.

Мне кажется, человек, знающий культуру своего народа, историю, обычаи и традиции будет уважительно относится к людям другой национальности их традициям и обычаям. А разве так важно, какой национальности человек? Значительно важнее, какой перед тобой человек, каковы его моральные ценности, какие книги он читает, о чём он, наконец, мечтает, какие видит сны!

В тридцатые годы 20 века считавшийся как бы культурным и цивилизованным германский народ, поддавшись на пропаганду вождей

«Третьего рэйха» о превосходстве немецкой нации над другими народами, о национальной исключительности, развязал чудовищный геноцид против других наций, объявив их «недочеловеками» подлежащими полному уничтожению, в том числе детей.

Мы говорим о преступлениях нацизма на захваченных территориях европейских стран. Многие народы пострадали от фашистов: славяне, цыгане, но еврейский народ пострадал, наверное, больше других. И только потому, что люди имели другой цвет кожи, говорили на другом языке, принадлежали к другой нации, религии и культуре:

6 миллионов человек еврейской нации было уничтожено, в том числе 1,5 миллиона детей. Страдания детей были невыносимыми. Лишённые детства, разлучённые с семьёй, они смотрели в лицо смерти, голоду, болезням, страху.

Катастрофа еврейского народа началась с 1933 года и продолжалась по 1945 год, то есть до разгрома фашистской Германии. В 1935г. были приняты изуверские законы, которые лишали евреев права гражданства, запрещались браки между евреями и германскими гражданами. Это стало началом к преследованию и уничтожению людей еврейской национальности.

Еврейские семьи заселяли в отдельные кварталы “гетто”. Им запрещалось пользоваться библиотеками, посещать театры, отдавать своих детей в школы, заниматься торговлей и ремеслом и обязательно носить специальные опознавательные знаки. По мере продвижения немецкой

армии по чужим землям, специальные эсэсовские подразделения проводили операции по уничтожению евреев. Зачастую в считанные дни население целых городов и деревень бесследно исчезало, а значит, десятки и сотни тысяч евреев отправлялись в концлагеря.

В 1942 году нацисты приступили к окончательному решению еврейского вопроса. В Освенцим, Треблинку, Майданек и другие концлагеря прибывали эшелоны с евреями:

в лагере смерти Собибор было убито 250 тыс. евреев;

в лагере Белжец было убито более 600 тыс. евреев;

в лагере Треблинка – убито более 750 тыс. евреев.

в лагере Майданек уничтожено 1 миллион 600 тыс. евреев.

в лагере Освенцим – 1,5 миллиона евреев.

В оккупированном фашистами Киеве в «Бабьем Яру» были убиты тысячи детей вместе с родителями. А также в Белоруссии, России и других захваченных советских территориях проходили массовые казни. Люди гибли под бомбёжками и обстрелами, от холода, голода, болезней. Трагедии белорусских деревень, уничтоженных гитлеровцами вместе с их населением, – немые свидетели злодеяний. Жители села Хатынь были заживо сожжены пособниками «нацистов» -«Бандеровцами», каратели не жалели никого, в том числе и детей.

Сами по себе всплывают в памяти леденящие душу строки стихотворения

«Варварство» Муссы Джалиля.

Они с детьми погнали Матерей

И ямы рыть заставили,

А сами они стояли кучка дикарей,

У края бездны выстроили в ряд

Бессильных женщин, худеньких ребят.

Пришёл хмельной майор

И хмурыми глазами окинул обречённых.

Мутный дождь шумел

В листве соседних рощ

И на полях одетых мглою.

И тучи опустились над землёю,

Друг друга с бешенством гоня.

НЕТ! Этого я не забуду дня.

Я не забуду никогда во веки!

Я видел плакали, как дети, реки,

Как в ярости рыдала мать земля.

Своими видел я глазами,

Как солнце скорбное, омытое слезами,

Сквозь тучи опустилось на поля.

В последний раз детей поцеловали.

В последний раз

Шумел соседний лес.

Казалось, что сейчас он обезумел,

Гневно бушевала его листва.

Сгущалась мгла вокруг,

Я видео мощный дуб свалился вдруг,

Он падал издавая вздох тяжелый,

Детей внезапно охватил испуг,

Прижались к Матерям, цепляясь за подолы,

И выстрела раздался резкий звук,

Прервав проклятье,

Что вырвалось у женщины одной

Ребёнок – мальчуган большой

Головку спрятал в складках платья

Еще не старой женщины-

Она смотрела ужаса полна,

Как не лишиться ей рассудка?

Всё понял, понял всё малютка

« Спрячь, Мамочка, меня не надо умирать»

Он плачет и,как лист,

Сдержать не может дрожи.

Дитя, что ей всего дороже,

Нагнувшись, подняла ребёнка Мать,

Прижала к сердцу против дула прямо.

« Я, Мама, жить хочу, не надо, Мама,

Пусти меня, пусти чего ты ждёшь?»

И хочет вырваться из рук ребёнок.

И в сердце он вонзается, как нож.

Не бойся, мальчик мой,

Сейчас вздохнёшь ты вольно.

Закрой глаза, но голову не прячь,

Чтобы живым тебя не закопал палач.

Терпи сынок, терпи,

Сейчас не будет больно.

И он закрыл глаза, и заалела кровь по шее,

Тонкой летной извиваясь.

Две жизни наземь падают, сливаясь,

Две жизни и одна любовь

Гром грянул, ветер свистнул в тучах,

Заплакала земля в тоске глухой.

И сколько слёз горячих и горючих?

Земля моя – скажи мне, что с тобой?

Ты часто горе видела людское,

Но испытала ль ты хотя бы раз

Такой позор т варварство такое?

Земля моя, враги тебя громят,

Но выше подними великой правды знамя,

Омой его земли кровавыми слезами.

И пусть лучи его пронзят,

Пусть уничтожат беспощадно

Тех варваров, тех дикарей,

Что кровь детей глотают жадно,

Кровь наших матерей.

Что же такое фашизм?.. Фашизм, это когда сжигают, расстреливают детей, когда их убивают бомбой, пулей, плетью, страхом. Фашизм – это когда на детей напускают овчарок. «Собаки рвали детей… А немцы хохотали. Сядем над разорванным дитятком и ждем, когда сердце у него остановится. Снегом присыплем… Вот ему и могилка до весны, »- вспоминает очевидец. Фашизм – это когда детей истязали, делали им впрыскивание какой-то жидкости, после этого дети истекали кровью. Давали им отравленную кашу, и от этого в день умирали по 150 человек. У ослабленных, полумёртвых детей в лагере систематически брали кровь.

Спросите у любого здравомыслящего человека, что может быть дороже детей? Что самое дорогое у любого народа? У любой матери, у любого отца? И вы услышите однозначный ответ: Дети!

Холокост- это осознанное уничтожение еврейского народа,а главное,– детей, чтобы не было продолжения их нации. Это бесчеловечное злодеяние, совершенное нелюдями против невиновных людей. Они не просто убивали, они убивали с особой жестокостью – закапывали детей живьем, истязали, унижали, сжигали. Эта трагедия показывает нам, что мир очень хрупкий, и зло может его разрушить, если молчать и не бороться, не противостоять злу, молчаливо созерцать страдания других. Главный урок Холокоста – Земля наш общий дом для всех людей разных национальностей и вер, и мы должны быть терпимы и уважительны друг к другу. Многие сначала не предавали значения масштабам этой трагедии. Одни молчали, так как боялись за себя и своих детей. Другие поддерживали нацистов и содействовали их злодеяниям. Многие же помогали евреям и их детям, хотя это было очень трудно и опасно. Мы должны помнить о

страшных злодеяниях фашизма, это значит знать все об этой трагедии и делать все для того, чтобы она не повторилась. Все люди на земле имеют право на жизнь и свободу, и никто не имеет права убивать, даже если кто-то кому-то не нравится. « Мы все равны под небом и на земле, независимо от цвета кожи, религии, нации», - справедливо говорил академик Д. С. Лихачёв.

Холокост- это боль, страх, катастрофа и одновременно позор людей творивших и поддерживавших его. Порой кажется, что всё это осталось так далеко, что это было не в нашей с вами жизни, но это навсегда должно остаться в нашей памяти… Тема Холокоста - это всемирная боль! Человечество должно извлечь уроки из этой истории, чтобы она впредь никогда не повторилась!

Бебко Анастасия.

МКОУ Хуторская ООШ

Научный руководитель:

Быков Павел Михайлович

учитель истории

на участие в региональном этапе Международного конкурса

« Память о Холокосте- путь к толерантности»

Название работы: « Дети – жертвы Холокоста» (эссе)

Образовательная организация: МКОУ Хуторская ООШ, 9 класс.

Научный руководитель: Быков Павел Михайлович, учитель истории

Почтовый адрес: 457010, Челябинская область, Увельский район, село Хуторка, ул. Лесная, д.1-А

Воспоминания о детстве часто бывают ярче и необычнее воспоминаний о взрослой жизни. Из этих рассказов становится понятно, что затрагивало самые глубокие чувства человека. Действия ребенка напрямую отражают его чувства.

Кроме того, попытки взрослых выжить в нечеловеческих обстоятельствах Холокоста обычно выливались в какие-то действия. Дети же, чаще всего, не могли что-либо изменить, зато их противостояние злу несло в себе большую моральную силу.

В своей работе я использовала рукописные воспоминания Галины Абрамовной Гороховой-Костелянец, статью Татьяны Самойловны Бебчук «Полтора года в оккупации», дневник Анны Франк «Убежище», интервью с Яковом Ицковичем Соколовером, интервью с Изабеллой Николаевной Образцовой.

Конечно, воспоминания сильно зависят от возраста человека, поэтому я разделила их по возрастным группам. Самая младшая группа – это дети семи-восьми лет, следующая – это подростки с девяти до четырнадцати, и самые старшие – юноши и девушки от пятнадцати до восемнадцати лет. Ясно, что чем младше человек, тем меньше он интересуется реальной военной ситуацией, и тем труднее его понять с рациональной точки зрения. Поэтому я начну со старших, более похожих на взрослых, которые нам ближе и понятнее, и буду двигаться к самым младшим.

Одной из самых тяжких проблем для старших юношей и девушек был страх оказаться лишними. Яков Соколовер, бывший восемнадцатилетним во время войны, позже рассказывал о своей жизни. Он жил с семьей в Варшавском гетто. Через некоторое время после его образования, захотел сбежать оттуда и уйти на советско-германский фронт. В итоге ему это удалось, хоть и с большим трудом. Почему он захотел сбежать, оставив в гетто свою семью? Хотя считал, что идет на верную смерть, а в гетто еще есть шанс выжить. Дело в том, что он чувствовал себя обузой для семьи. Он многое уже знал, но очень мало умел, а в условиях гетто умение было главным. Родители очень не хотели его отпускать, как им казалось, на верную смерть. Однако Якову слишком тяжело было чувствовать себя совершенно бесполезным. Не смотря на все уговоры, он ушел:

«…Вся моя рубашка была мокрой от бабушкиных слез, она хотела бы удержать меня, оградить от фронтового огня, но чувствовала, что я все равно уйду. Чувствовала, что я внутренне умираю в гетто, где не могу найти себе места. Я решил, что лучше умереть борясь, чем висеть тяжелым камнем на шее своих родителей…» 1

С той же внутренней проблемой ощущения собственной бесполезности мы сталкиваемся и в рассказе Нюси Вайсман из Киева о войне. Ей в 1942 году исполнилось семнадцать. Она тоже хотела избавиться от этого ощущения, уйдя на фронт:

«Я познакомилась с командиром стоявшей там части, умоляла взять меня с собой, чувствовала – нам с родителями не уйти. Лучше погибнуть на фронте, принести пользу Отчизне, чем быть расстрелянной и задушенной фашистами.» 2

В отличие от Соколовера, ей это сделать не удалось. Она поняла, что ее родители нуждаются в ней:

«Я горько рыдала, понимая всю безнадежность нашего положения. Не могла я знать тогда, что судьба распорядится по-своему и в страшном пекле войны мы уцелеем. И, может быть, именно потому, что будем вместе, дыханием своим спасем друг друга.» 3

Она постоянно ухаживала за родителями, вела домашнее хозяйство, пыталась доставать где-то еду. Но как только она заболела брюшным тифом и перестала что-либо делать, она почувствовала себя страшной обузой для родителей и начала поддаваться унынию:

«Вечер. Мороз. Клонит ко сну. Безобразная и кошмарная жизнь. Я потеряла себя, я растаяла во времени. Я хочу себя найти. Пошли мне, жизнь, человека, который помог бы найти себя, разбудить задремавшие струны, чтоб душа не заглохла и я б отошла от этой мерзости… На простор, на свободу и смогла бы протянуть мои руки навстречу великому, нужному делу.» 4

Галина Абрамовна Горохова-Костелянец, во время войны шестнадцатилетняя девушка, жила с семьей в Минском гетто. Ее семья состояла из отца, матери, бабушки и дедушки. Парадокс этой истории заключается в том, что в суровых условиях войны ее отец и мать, казалось уже друга не любившие, стали относиться друг к другу совершенно иначе. Девушка отнеслась к их неожиданно вспыхнувшей любви достаточно странно:

«Во мне излучение, исходившее от моих заново влюбившихся друг в друга родителей, вызывало мрачное осуждение. Я пряталась от самой себя, когда мама, никогда не умевшая совладать со своими глазами, завороженно смотрела, как папа ест. Все это вызывало у меня глухое раздражение.» 5

Она не была рада появившейся в семье гармонии, наоборот, ее это раздражало. Она считала, что война – неподходящее время для лирики, надо действовать. При этом отец ничего не рассказывал ей о войне или о партизанских отрядах в лесу, пытался оградить ее от всего этого. Девушка не могла ничего не делать, она не выдерживала состояния «благодатного неведения», в котором держал ее отец. Она хотела разобраться в том, что творится в гетто, хотела участвовать в подпольной организации, участвовать хоть в чем-то:

«Состояние полусонной апатии, вызванное ежечасным пониманием безысходности нашего положения подводило меня к опасной черте, долго оставаясь у которой человек умирает не физически, а духовно.» 6

Мечтой ее изначально было уйти в партизаны. Через два года жизни в гетто ей это удалось. Именно тогда, как ни странно, у нее и начались серьезные моральные трудности. Девушка почти ничего не умела. Среди партизан, где каждый знал свое место и свои обязанности, она чувствовала себя бесполезной и ненужной.

Постоянно искала свое дело, а когда находила хоть что-то, что у нее получалось, делала это так хорошо, как только могла:

«Самолюбие мое страдало нещадно, и я по старой детской привычке произнесла большой внутренний монолог о несовершенстве городского воспитания и почему-то вспомнила взбешенного деда, когда он лупил меня геометрией Киселева по голове и кричал: „Дубина!“ …Я ожесточенно взялась за стирку. У меня получалось! Так я трудилась до обеда. Руки гудели, спина ныла, но на душе полегчало – хоть что-то умею.» 7

Она была достаточно образованной, но в условиях гетто или партизанского отряда важнее знаний были практические навыки. И в гетто, и в лесу, среди партизан девушка старалась найти не только дело, в котором она нужна, но и искала опору в людях, как правило – своих сверстниках:

«Немножко легче мне было с мальчиком Золей. Золька по-мальчишески пытался меня расшевелить. Мы с ним забирались на чердак, там у него было хозяйство – какие-то катушки, проволочки из которых он мечтал смастерить радиоприемник. Ему все было интересно. Я немножко оживала от неподдельного восторга в его карих глазах, когда рассказывала ему очередную книгу. Очень уязвленный моим превосходством в умственном развитии, Золька компенсировал этот свой ужасный недостаток ловким умением крутить самокрутки и курить свою адскую смесь в затяжку и без кашля.» 8

Если юноши и девушки относятся ко всему происходящему почти как взрослые, то есть пытаются что-то сделать, изменить ситуацию, то подростки, как правило, прячутся от внешней ситуации в себя. Их мало интересует военная ситуация, гораздо больше их личные, подростковые проблемы. Очень частым вариантом ухода от страшной реальности является учеба, книги.

Четырнадцатилетняя Инна Беркович из Бессарабии, потерявшая свою семью в самом начале войны, ходила по разрушенным домам и читала брошенные книги. Об этом она пишет в своем дневнике:

«А когда выпадала свободная минутка, я продолжала читать книги, часто валявшиеся в покинутых, ограбленных домах. Тургенева, Гончарова, поэтов-символистов, любимого Пушкина. Но все это заслонить реальную жизнь не могло.» 9

Книги – это уход в другой мир, где нет войны и голода. Уход в себя, в воображение, уход от реальности. Они помогали отдохнуть от всего увиденного за день. Кроме книг ей помогало то, что она вела дневник, в котором изливала все свои переживания и мысли. Она сама говорила, что он помог ей сохранить рассудок:

«Я ведь не надеялась, что кто-нибудь прочтет эти страницы, я не показывала их ни отцу, ни матери – никому. Но мне нужно было в них вылить все, что накопилось в душе, иначе можно было бы, наверное, сойти с ума.» 10

Ситуация очень напоминает знаменитую историю Анны Франк, которой в момент начала войны было тринадцать лет.

Вспомним ее дневник:

«Мы всегда с нетерпением поджидаем субботы, потому что тогда прибывают книги. Точь-в-точь как маленькие дети ждут подарка. Обычные люди не знают, как много значат книги для заточенного.» 11

Книги помогают отвлечься от бытовых проблем. Когда рядом нет друзей, книги знакомят с чьим-то другим внутренним миром.

Они заменяют и родителей, и друзей, и школу, и все остальные занятия. Уводят подростка в воображаемый, нереальный, приемлемый для него мир. Например: «Единственное, что отвлекает – это занятия, и я много занимаюсь.» 12 Если для подростков лет 13–14 чтение – это погружение в себя, то для детей помладше оно создает иллюзию довоенной жизни и нормы. Для них книги – временное возвращение в нормальную жизнь.

Подростки, которые не могут найти опоры в своих семьях, чаще всего находят их в книгах и учебниках, которые помогают им отвлечься от бытовых проблем и страшных событий вокруг. Однако они не могут полностью закрыть реальную жизнь, только отвлечь.

Дети переживают войну совершенно особенно. Возникает ощущение, что дети просто отказываются воспринимать то, что творится вокруг них. Выражается это очень по-разному. Сейчас я хочу рассказать о двух самых ярких способах защиты от реальности, которые я встретила во время своей работы.

Один из выходов нашла восьмилетняя еврейская девочка Инна из Курска, которую спасла ее подруга Белла со своим отцом. Самое удивительное в этой истории, что девочка никогда не пряталась. Об ее существовании знали соседи, несколько раз доносили в гестапо, но Изабелла называла ее своей сестрой, и ее отпускали. Быть может, выжить ей помогло изумление гестаповцев. Ведь евреи всегда прятались, пытались убежать из мест, в которых о них знали, а не жили наравне со всеми. К тому же девочка проявила необыкновенную стойкость. Непонятно, на что она надеялась с ее еврейской внешностью, живя в оккупированном городе и даже не пытаясь спрятаться. Скорее всего, ни на что. Просто она не мыслила себе другой жизни, не понимала, зачем ей прятаться.

Инниной безусловной опорой была Изабелла, которая везде ходила с ней, учила ее читать и писать, объясняла, почему ее не любят соседи. Но Белла только поддерживала в ней ее собственную внутреннюю уверенность, что она – такая же, как все, и не должна жить иначе. Даже после нескольких «путешествий» в гестапо Инна не начала прятаться. Видимо, ее детское, скорее всего несознательное ощущение, что она ни в чем не виновата, пересилило страх: «Она спрашивала меня несколько раз, что значит то, что она еврейка и почему ее хотят забрать. Я отвечала, что это все из-за войны. Я навсегда запомнила ее ответ однажды, когда мы возвращались из гестапо.

Она внезапно посмотрела на меня и с отвращением в голосе сказала:

–Знаешь, это очень глупо.

– Война.» 13

Если посмотреть с рациональной точки зрения, девочка вела себя неправильно. Зачем намеренно подставлять себя под удар, когда можно спрятаться? У нее почти не было шанса выжить. Тем не менее, каким-то чудом она смогла спастись.

С точки зрения самой девочки, это было совершенно правильное поведение. Она – такой же человек, как все окружающие ее люди. Зачем ей прятаться? Она не делала ничего плохого. Эта глупая война не имеет к ней никакого отношения. То есть получается, что иррациональное с нашей точки зрения поведение, с точки зрения ребенка – понятно и правильно.

Другой случай – это способность ребенка все превратить в игру.

О нем рассказывает Александр Гельман из Бершади. Ему было семь лет, когда его со всей семьей забрали в гетто. Больше всего он вспоминает про смерть и про игру:

«А со мной все было в порядке. Я все эти годы там, в гетто, непрерывно во что-то играл, особенно много и усердно, с вдохновением играл в войну. Я жил в своем воображении, а не в этой жуткой реальности… Я увлеченно, непрерывно во что-то играл. Оказалось, что для этого совсем необязательно бегать, прыгать и орать, как это бывало в Дондюшанах. Я научился играть молчком, про себя.» 14

Он играл в войну, зная, что он еврей и что немцы – его враги. Это не имело никакого значения. В своем воображении он мог стать как немцем, так и евреем:

«Понимал ли я, что я еврей, что здесь все евреи и поэтому мы наказаны? Да, понимал. Но в играх я переставал быть евреем, евреи во многих играх не участвовали, в моих войсках не служили, в моем штабе не было ни одного еврея. Евреем я становился только в паузах между сражениями, когда я на время выходил из роли, но эти паузы случались не часто и очень ненадолго.» 15

Не было «своих» и «чужих», была только война. Он не понимал ее причин и целей, не знал, что это на самом деле. Он воспринимал войну, как игру, где он неизменно был главным и выходил из каждого боя победителем:

«Я включал в свои игры реальные военные силы, которые двигались по шоссе, я их поворачивал в нужную мне сторону, они безоговорочно выполняли любые мои команды. В моей войне могло быть все, что угодно: например, украинские партизаны могли биться под началом немецких офицеров против румынских жандармов. Я бывал по очереди то немецким, то русским, то румынским генералом. Про реальную войну я мало что знал, и знать не хотел – меня интересовала и увлекала лишь моя воображаемая война.» 16

Игра была защитой от страшной реальности, которую ребенок не может понять, поскольку понимание было бы непоправимым ударом по его психике.

Но мы знаем, что дети играют, и не только во время войны.

Для чего? С одной стороны это, конечно, развлечение, но роль игры в жизни ребенка значительно больше.

Игра – это способ обучения, усвоения чего-то нового. Игра помогает понять что-то или принять то, что понять ребенок пока не может. Игра адаптирует существующие факты к сознанию ребенка. Например, во время воображаемого боя ребенок может быть кем угодно, может выиграть, а может и умереть. Если он и умрет, то все равно останется живым. Получается, что смерть – это не так уж и страшно. Оказывается, что фактически, ни смерти, ни войны для ребенка не существует. Во всяком случае, не в том значении, в котором мы ее привыкли понимать.

Опять же, с нашей точки зрения этот мальчик вел себя, как сумасшедший. Не нормально фантазировать, что ты – немецкий генерал, когда немцы – твои враги.

С точки зрения же самого мальчика – это лучший выход из ситуации. Его психика отказывается воспринимать весь окружающий мир таким, какой он есть, а трансформирует его из ужаса в веселье. Война воспринимается не как смерть и голод, они как раз отходят на задний план. Главным в войне для ребенка кажется ее красочность, яркость, она захватывает воображение. Война не затрагивала лично ребенка, он сам ее придумывал такой, какой хотел видеть, а следовательно она была для него красивой, притягательной. Благодаря этому ребенок сохраняет рассудок и, может быть, даже жизнь:

«Не надо забывать, что по сравнению с довоенной жизнью, война была необыкновенно зрелищной, интересной, многоплановой: шли танки, машины, шли войска. Все вокруг шумело, гудело, грохотало. Мы были детьми – нам нужно было что”то интересное, опасное, чтоб дух захватывало.» 17

К тому же надо помнить, что мальчику только восемь лет, война заняла треть всей его жизни. Она стала для него нормой. Он ничего не понимает, не знает ничего другого, кроме войны, так почему бы не поиграть в войну, как мы в свое время играли в дочки-матери?

«Мне ни разу даже не снилась довоенная жизнь. Единственное, что из той жизни перешло в эту, – игра, дух игры… Взрослые помнят какое-то прошлое, им мерещится какое-то будущее. Но у детей во время войн все это отсутствует. Детям даже казаться ничего не может. Я, например, совершенно не понимал, кто с кем и зачем воюет. Я отчетливо помню, что, находясь в гетто, я никакой жизни, кроме той, что там была, не знал, не помнил и не ждал. Я был уверен, что так будет всегда, вечно.» 18

Из сказанного видно, что дети находят опору в себе, а не во внешнем мире. Они находят, то, что позволяет им полностью закрыть для себя реальность и жить тем, что они сами себе придумывают. Это позволяет им не пытаться понять то, чего они понять еще не могут, а просто принять это в адаптированном для себя виде.

Очень важное место в сознании ребенка занимает смерть. Эта тема возникает у всех, независимо от возраста.

В каждом из нас присутствует страх перед смертью. Но для нас – это страх перед своей смертью. Ни у этих подростков, ни у уже почти взрослых страха перед своей смертью нет. Очень важно то, что смерть воспринимается не как своя, будущая смерть, а как смерть людей в общем, количество смерти вокруг. Галина Костелянец, 16 лет:

«Страха за свою жизнь не было, по-видимому, психологический шок начала войны был столь сильным, что он разрушил, истребил во мне естественную жажду жизни.» 19

Все они в основном говорят именно о смерти близких, знакомых, просто людей вокруг. Инна Беркович, 14 лет:

«16 марта 42. Умерла мать Гильды, этой чудесной, поэтичной девушки, умирает пекарь и много других, не видно конца и краю. Где, когда конец?! 26 мая 42. А я – читаю. Попала на один из томов Леонида Андреева. Там есть прекрасные вещи: «Иуда Искариот», «О семи повешенных», «Бездна», «07»… Произвело сильное впечатление переживание людей различных слоев общества перед смертью.» 20

Александр Гельман, 7 лет:

«Никого из моих близких не убили – они сами по умирали. От голода, от холода, от жуткой обстановки, от душевной боли, от безнадежности. От всего вместе.» 21

Смерть для ребенка особенно поразительна. До войны он, возможно даже ни разу не встречался с ней, и вдруг она возникает в таких огромных количествах. Он даже не знает, что это такое, а уже вынужден ее как-то осмыслять. Понятно, что встреча со смертью сильно меняет человека, мы обычно знакомимся с ней постепенно, привыкаем, миримся. Во время войны это происходит очень быстро, поэтому тяжесть, внезапно рухнувшая на человека, может его сильно покалечить:

«Смерть не просто присутствует в моем детстве, смерть гуляла по моему детству как полная хозяйка и делала с моей душой все, что ей было угодно, я даже толком не знаю и не узнаю, что она с ней сделала… Что такое для меня война, гетто, что такое для меня быть евреем? Что такое для меня моя биография, моя жизнь, моя душа, мое сознание, мое мышление? Это, прежде всего, взаимоотношения моей детской души со смертью.» 22

Чаще всего, детское сознание просто отказывается воспринимать смерть. Смерть игнорируется, принимается не как беда, а как событие, факт. Это средство защиты от того, что он еще не должен знать, но вынужден:

«Одной из первых в этом полуподвале умерла моя мама. Я лежал на нарах рядом с ее телом, плечом к плечу, целую неделю. Я спал рядом, я что-то ел рядом с трупом матери. Пять дней. Или четыре дня. Или шесть дней. Как она лежала рядом со мной живая, так она продолжала лежать мертвая. Первую ночь она была еще теплая, я ее трогал. Потом она стала холодной, я перестал ее трогать. Пока не приехали и не убрали.» 23

Смерть была той самой тяжестью, от которой надо было защищаться, под которой люди сгибались и начинали искать точку опоры. Это константа, существующая в жизни каждого, прошедшего через войну, а ребенка особенно, ведь это его первое знакомство с ней.

Итак, получилось, что юношу, подростка и ребенка в немыслимой ситуации, когда гибнет их привычный мир, все их близкие люди, спасают именно особенности его возрастной психологии.

Юноши и девушки стремятся к активности. Подростки, с помощью книг, на время отдаляются от реальности, уходят в себя. Маленькие же дети не желают понимать окружающий мир. Они абстрагируются от голода, смерти вокруг них. Для них это все не важно, важно их воображение, их игра, их личная реальность.

Эти возрастные особенности составляют часть того, что философы называют «природой человека». И, видимо, она непобедима.

Примечания

1 Из интервью, взятого Н. Жужлевой и Н. Соловьевой.

2 «Последние Свидетели» / Сборник воспоминаний. Рукопись. М., 2003. С. 91.

4 Там же. С. 101.

5 Архив и Музей Фонда «Холокост», коллекция «Гетто», оп.1, ед. хр. 24.1, л. 122–123.

6 Там же. Л. 124.

7 Там же. Л. 188–190.

8 Там же. Л. 125.

9 «Последние Свидетели» / Сборник воспоминаний. Рукопись. М., 2003. С. 70.

10 Там же. С.102.

11 Убежище. Дневники Анны Франк в письмах. М., 1999. С. 90 12 Там же. С.125.

13 Из интервью взятого Н. Жужлевой и Н. Соловьевой.

14 «Последние Свидетели» / Сборник воспоминаний. Рукопись. М., 2003. С. 110–111.

15 Там же. С.111.

17 Там же. С.112.

18 Там же. С.111–112.

19 Архив и Музей Фонда «Холокост», коллекция «Гетто», оп. 1, ед. хр. 24.1, л. 124.

2 0 «Последние Свидетели» / Сборник воспоминаний. Рукопись. М., 2003. С. 101.

21 Там же. С.110.

2 2 Там же. С.107.

Государственное бюджетное общеобразовательное

учреждение Республики Крым

"Крымская гимназия-интернат для одаренных детей"

ОТКРЫТОЕ МЕРОПРИЯТИЕ

НА ТЕМУ: "Дети - жертвы Холокоста"

Работу выполнила:

Лункина К.А.

Воспитатель

г.Симферополь

2015 г.

"Дети - жертвы Холокоста"

Цели:

ознакомление учащихся с историческим фактом трагедии Холокоста;

развитие навыков социальной восприимчивости и доверия;

умения выслушивать другого человека, способности к сочувствию, сопереживанию;

воспитать у школьников стремление противостоять насилию и жестокости в современном мире;

обучение межкультурному пониманию и толерантному поведению.

Задачи:

Способствовать пониманию учащимися проблем, связанных с провозглашением превосходства одной нации над другой, проблемами геноцида.

Воспитывать уважительное отношение к людям – гражданам России и представителям других народов, ответственность за свои дела и поступки.

Формировать патриотизм, гражданственность.

Материалы и оборудование:

ПК, мультимедиа проектор, колонки.

Презентация, буклет.

Работы детей по теме "Дети - жертвы Холокоста" (выставка рисунков)

Ход открытого мероприятия:

В память о детях поэт и композитор А. Розенбаум написал песню «Бабий Яр». (звучит песня).

после песни 4 чтеца зачитываю стихотворение

1.Война - страшнейшее из слов,
Но позволяет оценить вдвойне
Здоровье, преданность, любовь
К чужим, к родным, к разбитым и к себе.

Я помню, словно было всё вчера:
Запуганных соседей, брата, мать
И мокрые от слёз и ужаса глаза -
Все жить хотели, а не умирать.

2.Обычным утром после девяти
Услышал новость, что касалась нас:
К другому плану немцам перейти -
До города дошёл с утра приказ.

Фашисты выгоняли из домов людей
Больных и стареньких совсем,
Всех женщин, матерей и их детей -
На улицах выстраивали всех.

3.Сказала мама брата младшего забрать,
И мы ушли, мы поползли к реке.
Я помню тихий и её безмолвный плач,
Как прижимала напоследок нас к себе.

Под крышей старой бани мы нашли приют
И видели, как строили людей и нашу мать.
Я знал, что их сегодня всех убьют,
Мы слышали их крики, стоны, плач.

4.Когда прошло немного времени, то брат
Стал мёрзнуть, плакать и сказал,
Что к маме хочет и ушёл назад,
А я смотрел, как гнали их в провал.

Когда стемнело, спрятался в лесу,
А выжил, потому что встретил партизан.
И я с тяжёлым сердцем каждый день несу
Те боль и горечь, что достались нам.

Просмотр видеоролика " История Евы Гринберг выжившие в холокост"

На сцену выходят девочки 8 класса с исполнением песни "МАМЕ ЛОШН"

текст песни "МАМЕ ЛОШН"
Ты забыт, но ты не брошен,
В сердце боль и в горле крик.
Маме лушн, маме лушн,
Материнский мой язык.

Мамэ лушн, - свет на веках,
Тёплый дом и добрый Бог
Мамин локон, Бабин «леках»,
Детством пахнущий пирог.

Дом заброшен. Луг некошен,
И очаг забит золой,
Мамэ лушн, мамэ лушн..
Ров, засыпанный землёй.

На сцену выходят дети с рассказом(взятым из интернета)

1. История человечества полна трагических примеров. Многочисленные войны и конфликты сопровождают людей вот уже много веков и тысячелетий. В ходе этих вооружённых конфликтов противоборствующие стороны часто совершают военные преступления против гражданского населения. Но были в истории и более страшные времена. События второй мировой войны в Европе, когда дети становились узниками лагерей смерти и не дожили до наших дней. Особенно эта трагедия коснулась детей еврейского народа. В Израиле это называют Шоа или Катастрофа, а в специальной литературе, учебниках чаще – Холокост.

Холокост - слово греческое, означающее « всесожжение», «сожжение до конца». Проблема терпимого, то есть толерантного отношения к людям другой национальности существовала во все времена, актуальна она и в наше время. В различных частях мира и по сей день происходят войны из-за национальных противоречий, в ходе которых гибнет большое количество детей.

Мне кажется, человек, знающий культуру своего народа, историю, обычаи и традиции будет уважительно относится к людям другой национальности их традициям и обычаям. А разве так важно, какой национальности человек? Значительно важнее, какой перед тобой человек, каковы его моральные ценности, какие книги он читает, о чём он, наконец, мечтает, какие видит сны!

2.В тридцатые годы 20 века считавшийся как бы культурным и цивилизованным германский народ, поддавшись на пропаганду вождей

«Третьего рэйха» о превосходстве немецкой нации над другими народами, о национальной исключительности, развязал чудовищный геноцид против других наций, объявив их «недочеловеками» подлежащими полному уничтожению, в том числе детей.

Мы говорим о преступлениях нацизма на захваченных территориях европейских стран. Многие народы пострадали от фашистов: славяне, цыгане, но еврейский народ пострадал, наверное, больше других. И только потому, что люди имели другой цвет кожи, говорили на другом языке, принадлежали к другой нации, религии и культуре:

6 миллионов человек еврейской нации было уничтожено, в том числе 1,5 миллиона детей. Страдания детей были невыносимыми. Лишённые детства, разлучённые с семьёй, они смотрели в лицо смерти, голоду, болезням, страху.

Катастрофа еврейского народа началась с 1933 года и продолжалась по 1945 год, то есть до разгрома фашистской Германии. В 1935г. были приняты изуверские законы, которые лишали евреев права гражданства, запрещались браки между евреями и германскими гражданами. Это стало началом к преследованию и уничтожению людей еврейской национальности.

Еврейские семьи заселяли в отдельные кварталы “гетто”. Им запрещалось пользоваться библиотеками, посещать театры, отдавать своих детей в школы, заниматься торговлей и ремеслом и обязательно носить специальные опознавательные знаки. По мере продвижения немецкой

3.армии по чужим землям, специальные эсэсовские подразделения проводили операции по уничтожению евреев. Зачастую в считанные дни население целых городов и деревень бесследно исчезало, а значит, десятки и сотни тысяч евреев отправлялись в концлагеря.

В 1942 году нацисты приступили к окончательному решению еврейского вопроса. В Освенцим, Треблинку, Майданек и другие концлагеря прибывали эшелоны с евреями:

в лагере смерти Собибор было убито 250 тыс. евреев;

в лагере Белжец было убито более 600 тыс. евреев;

в лагере Треблинка – убито более 750 тыс. евреев.

в лагере Майданек уничтожено 1 миллион 600 тыс. евреев.

в лагере Освенцим – 1,5 миллиона евреев.

В оккупированном фашистами Киеве в «Бабьем Яру» были убиты тысячи детей вместе с родителями. А также в Белоруссии, России и других захваченных советских территориях проходили массовые казни. Люди гибли под бомбёжками и обстрелами, от холода, голода, болезней. Трагедии белорусских деревень, уничтоженных гитлеровцами вместе с их населением, – немые свидетели злодеяний. Жители села Хатынь были заживо сожжены пособниками «нацистов» -«Бандеровцами», каратели не жалели никого, в том числе и детей.

На сцену выходят чтецы

«Варварство» Муссы Джалиля.

1.Они с детьми погнали Матерей

И ямы рыть заставили,

А сами они стояли кучка дикарей,

И хриплыми смеялись голосами.

У края бездны выстроили в ряд

Бессильных женщин, худеньких ребят.

Пришёл хмельной майор

И хмурыми глазами окинул обречённых.

Мутный дождь шумел

В листве соседних рощ

И на полях одетых мглою.

И тучи опустились над землёю,

Друг друга с бешенством гоня.

НЕТ! Этого я не забуду дня.

Я не забуду никогда во веки!

Я видел плакали, как дети, реки,

Как в ярости рыдала мать земля.

Своими видел я глазами,

2.Как солнце скорбное, омытое слезами,

Сквозь тучи опустилось на поля.

В последний раз детей поцеловали.

В последний раз

Шумел соседний лес.

Казалось, что сейчас он обезумел,

Гневно бушевала его листва.

Сгущалась мгла вокруг,

Я видео мощный дуб свалился вдруг,

Он падал издавая вздох тяжелый,

Детей внезапно охватил испуг,

Прижались к Матерям, цепляясь за подолы,

И выстрела раздался резкий звук,

Прервав проклятье,

Что вырвалось у женщины одной

Ребёнок – мальчуган большой

Головку спрятал в складках платья

Еще не старой женщины-

Она смотрела ужаса полна,

3.Как не лишиться ей рассудка?

Всё понял, понял всё малютка

« Спрячь, Мамочка, меня не надо умирать»

Он плачет и,как лист,

Сдержать не может дрожи.

Дитя, что ей всего дороже,

Нагнувшись, подняла ребёнка Мать,

Прижала к сердцу против дула прямо.

« Я, Мама, жить хочу, не надо, Мама,

Пусти меня, пусти чего ты ждёшь?»

И хочет вырваться из рук ребёнок.

И страшен плач, и голос тонок.

И в сердце он вонзается, как нож.

Не бойся, мальчик мой,

Сейчас вздохнёшь ты вольно.

Закрой глаза, но голову не прячь,

Чтобы живым тебя не закопал палач.

Терпи сынок, терпи,

Сейчас не будет больно.

4.И он закрыл глаза, и заалела кровь по шее,

Тонкой летной извиваясь.

Две жизни наземь падают, сливаясь,

Две жизни и одна любовь

Гром грянул, ветер свистнул в тучах,

Заплакала земля в тоске глухой.

И сколько слёз горячих и горючих?

Земля моя – скажи мне, что с тобой?

Ты часто горе видела людское,

Но испытала ль ты хотя бы раз

Такой позор т варварство такое?

Земля моя, враги тебя громят,

Но выше подними великой правды знамя,

Омой его земли кровавыми слезами.

И пусть лучи его пронзят,

Пусть уничтожат беспощадно

Тех варваров, тех дикарей,

Что кровь детей глотают жадно,

Кровь наших матерей.

Просмотр короткометражных видеороликов "Личная история":

САРА (ШЕЙЛА) ПЕРЕЦ ИТОНС- Рассказывает о том, как пряталась от нацистов, будучи ребенком

Шарлин Шифф - Рассказывает, как дети тайком проносили пищу в Гороховское гетто

Шарлин Шифф - Рассказывает, как добывала пищу, чтобы выжить в лесах после своего побега из Гороховского гетто

• Томас Бюргенталь - Рассказывает о лагере принудительного труда в Кельце и о своей работе в нем

• Бригитте Фридманн Альтман - Рассказывает об облаве на детей в Каунасском гетто в марте 1944 года

• Cюз Грюнбаум Шварц - Рассказывает о том, как пряталась во время рейда нацистов

На сцену выходят дети и зачитывают факты о холокосте

(играет тихо музыка Моцарт )

Холокост начался в январе 1933 года, когда к власти пришел Гитлер, и фактически завершился 8 мая 1945 года.

В период между 1933 и 1945 годами во время Холокоста было убито более 11 миллионов мужчин, женщин и детей. Примерно шесть миллионов из них были евреями.

За время Холокоста погибло более 1,1 миллиона детей.

Дети были особой мишенью для нацистов в период Холокоста. Живыми они представляли исключительную угрозу, ведь, повзрослев, они бы создали новое поколение евреев. Многие дети задохнулись в скотовозах по пути в лагеря. Тех, кто выжил, незамедлительно помещали в газовые камеры.

Самое массовое убийство при Холокосте произошло в сентябре 1941 года в урочище Бабий Яр недалеко от Киева в Украине, где было убито более 33000 евреев всего за два дня. Евреев заставили раздеться и подойти к краю оврага. Когда немецкие отряды стреляли в них, они падали вниз. Затем нацисты заваливали стены оврага, погребая и мертвых и живых. Полицаи хватали детей и также сбрасывали их в овраг.

Изначально в газовых камерах использовался угарный газ. Позже для убийства заключенных был разработан инсектицид «Циклон Б». Когда заключенные оказывались в камере, двери закупоривались и в вентиляцию внутри стен сбрасывались шарики «Циклона Б», распространявшие ядовитый газ. Доктор СС Иоганн Кремер рассказывал, что жертвы кричали и боролись за жизнь. Жертв находили с кровью, идущей из ушей, и с пеной у рта в полусидящем положении в камерах с пространством, доступном только для расположения стоя.

Заключенных, в основном евреев, называемых Зондеркоманда, заставляли закапывать трупы или сжигать их в печах. Так как нацистам не нужны были свидетели, большинство членов Зондеркоманды регулярно помещали в газовые камеры, из нескольких тысяч человек выжили меньше двадцати. Некоторые члены Зондеркоманды перед смертью закапывали свои свидетельства в банках. По иронии судьбы, выживание членов Зондеркоманды зависело от постоянного поступления новых еврейских заключенных в концентрационные лагеря

9 ноября 1938 года на территории Германии и Австрии произошла Хрустальная ночь или Ночь разбитых витрин, когда нацисты вероломно напали на еврейские общины. Нацисты разрушили, ограбили и сожгли более 1000 синагог, уничтожили более 7000 предприятий. Они также разрушили еврейские больницы, школы, кладбища и дома. Когда все было кончено, 96 евреев были убиты и 30000 арестованы.

На первых этапах уничтожения европейских евреев нацисты насильно переселяли их в гетто и придерживались политики непрямого истребления, лишая евреев основных средств к существованию. В самом большом Варшавском гетто в Польше каждый месяц умирало около 1% населения.

Примерно 1/3 часть живущего в то время еврейского народа была убита при Холокосте.

В своих мемуарах Рудольф Гесс описывал, как евреев обманом заманивали в газовые камеры. Чтобы избежать паники, им говорили, что нужно раздеться для душа и дезинфекции. Нацисты использовали «Особые отряды» (других еврейских заключенных), которые поддерживали спокойную обстановку и помогали тем, кто отказывался раздеваться. Дети часто плакали, но после того как члены Особого отряда утешали их, они входили в газовые камеры, смеясь, играя или болтая друг с другом, часто все еще с игрушками в руках.

Слово «Холокост» происходит от греческого holo «целый, весь» и kaustos «горючий, сгоревший». Оно означает жертвоприношение животного, при котором все тело сжигается. Холокост также известен как Шоа, что в переводе с иврита означает «разрушение, уничтожение». Понятия «Шоа» и «Последнее решение» всегда относятся к уничтожению нацистами евреев, а нарицательное «Холокост» относится к устроенному фашистами геноциду в целом, в то время как «холокост» может означать массовое истребление любой группы людей любым правительством.

В период Холокоста были убиты примерно 220,000-500,000 цыган.

В отличие от других геноцидов, при которых жертвам часто удается избежать смерти, перейдя в чужую религию, живущее в то время еврейское поколение могло спастись только, если их бабушки и дедушки приняли христианство до 18 января 1871 года (до даты основания Германской Империи)

Те, кто подвергся экспериментам доктора Йозефа Менгеле, почти всегда были убиты и анатомированы. Многие дети были покалечены или парализованы, и сотни погибли. Дети звали его «дядя Менгеле», он приносил им конфеты и игрушки перед тем, как убить собственными руками. Позже он утонул в Бразилии в 1979 году.

Нацистский доктор Йозеф Менгеле, также известный как «Ангел Смерти», восхищался близнецами. По словам одного очевидца, в попытке создать сиамских близнецов, он сшил спинами друг с другом двух близнецов по имени Гвидо и Нино, которым было около 4 лет. Их родителям удалось достать морфин и убить своих детей, чтобы закончить их страдания.

Газ в камеры в период Холокоста поступал снизу, а затем медленно поднимался к потолку, что заставляло жертв взбираться друг на друга, чтобы вдохнуть воздух. Тех, кто был сильнее, часто находили поверх груды тел.

Многие еврейские дети, которых спрятали в христианских семьях во время Холокоста, не догадывались о своем происхождении и оставались со своими приемными родителями. Некоторые дети настолько привязались к приемным родителям, что не хотели покидать их, чтобы воссоединиться с выжившими членами родной семьи.

В некоторых концентрационных лагерях заключенных подвергали медицинским экспериментам, помещая тело в различные условия, например, размещая на высоте, подвергая воздействию низких температур или предельного атмосферного давления. Других использовали в экспериментах с заболеваниями, такими как гепатит, туберкулез и малярия.

Рабочих концентрационных лагерей заставляли бегать перед офицерами СС, чтобы показать, что у них все еще есть силы. Офицеры СС направляли бегущих в одну из двух линий. Одна шеренга шла в газовые камеры. Другая возвращалась в бараки. Бегущие работники не знали, куда направляется каждая из них.

Фашисты перерабатывали волосы жертв Холокоста в войлок и нити. Волосы также часто использовали для изготовления носков и стелек командам подводных лодок, для запалов бомб, веревок, корабельных шнуров и для набивки матрасов. Начальники лагерей должны были представлять ежемесячные отчеты о количестве собранных волос.

Первыми начали освобождать концентрационные лагеря советские солдаты. 23 июля 1944 они освободили Майданек. Большинство людей в мире сначала отказывались верить советским отчетам об ужасах, увиденных

Учащимися 8х классов исполняется завершающий открытое мероприятие танец под песню Алла Рид - Памяти жертвам Холокоста

Список литературы:

http://www.ushmm.org/wlc/ru/gallery.php?ModuleId=10005142&MediaType=OI

http://xitkino.ru/flv/История+Евы+Гринберг+выжившие+в+холокост...

4.http://1001facts.info/o-xolokoste/

5. Ресурсы интернета

Самыми легкоуязвимыми жертвами нацистов были дети. Согласно нацистской идеологии, убийство детей из “нежелательных” или “опасных” групп, рассматривалось как часть “рассовой борьбы”, а также как превентивная мера защиты. Немцы и их коллаборационисты уничтожали детей вследствие идеологических причин и в связи с реальными или предполагаемыми нападениями партизан.

Таким образом, было убито 1.5 миллиона детей, включая более миллиона евреев и десятки тысяч цыган, немецких детей с физическими и умственными недостатками, находившихся в лечебницах, польских детей и детей, проживавших на оккупированной территории Советского Союза. Еврейские и некоторые нееврейские подростки (13-18 лет) имели шанс выжить в том случае, если они могли быть использованы как рабочая сила в принудительно-трудовых лагерях. Их судьба может быть разделена на следующие категории: 1) дети, убитые по прибытии в лагеря смерти, 2) дети, уничтоженные непосредственно после рождения или в лечебницах, 3) дети, рожденные в гетто или лагерях и выжившие, благодаря заключенным, прятавшим их, 4) дети, как правило, старше 12 лет, которых использовали как рабочую силу и как объекты для медицинских экспериментов и 5) дети, убитые во время карательных или, как их называли, антипартизанских операций.

В гетто погибало множество детей - из-за отсутствия еды, одежды, крыши над головой. Нацистское руководство равнодушно относилось к массовой смертности детей, так как считало, что дети из гетто непригодны для какой-либо полезной деятельности, то есть - тунеядцы. Их редко использовали на принудительных работах, поэтому была велика вероятность их быстрой депортации в концлагеря или лагеря смерти (наряду со стариками, больными и инвалидами), где их обычно убивали.

После прибытия в Освенцим или другой лагерь уничтожения большую часть детей сразу посылали на смерть в газовые камеры. На оккупированной Германией территории Польши и Советского Союза тысячи детей были расстреляны и брошены в общие могилы. Старостам еврейских советов гетто (юденратов) временами приходилось принимать болезненные и неоднозначные решения, чтобы выполнить германские квоты на депортацию детей в лагеря. Януш Корчак, директор сиротского приюта в Варшавском гетто, отказался покинуть обреченных на депортацию детей. Он добровольно отправился в лагерь смерти Треблинка, где погиб вместе со своими подопечными.

Нацисты не щадили детей и других национальностей. Примерами могут служить расправы над цыганскими детьми в концлагере Освенцим; от 5 000 до 7 000 детей – жертв программы “эвтаназии”; дети, погибшие в результате актов возмездия, включая большинство детей в Лидице; расстрелянные вместе с родителями дети, жившие в сельских районах на оккупированной территории Советского Союза.

Не исключались случаи и заключения детей в концентрационные и транзитные лагеря. Некоторые из них, особенно близнецы, использовались нацистами для медицинских экспериментов, в результате которых дети умирали.

Руководство концлагерей использовало подростков, особенно еврейских, на принудительных работах, где из-за невыносимых условий они погибали.В ужасных условиях транзитных лагерей содержались еврейские дети, как в случае с Анной Франк и ее сестрами в Берген-Белзене, и дети-сироты других национальностей, чьи родители были расстреляны в так называемых “антипартизанских” операциях. Некоторые из этих сирот временно находились в концлагере Люблин/Майданек и в других местах заключения.

В рамках компании по “защите арийской крови” расовые эксперты СС отдавали приказы насильственно перевозить детей с оккупированных территорий Польши и Советского Союза в Германию для усыновления их расово подходящими немецкими семьями. Хотя это решение имело “расово-научную” базу, зачастую светлые волосы, голубые глаза или красивое лицо были достаточным основанием для “благоприятной возможности” “германизироваться”. В то же время, если польские и советские женщины, угнанные на работу в Германию, имели сексуальные отношения с немцами (часто по принуждению), в результате которых наступала беременность, их заставляли делать аборт или вынашивать ребенка в условиях, влекущих за собой смерть младенца, если по решению “расовых экспертов” ребенок имел недостаточно немецкой крови.

Но некоторые еврейские дети находили способ выжить. Многие из них контрабандой доставляли в гетто продовольствие и медикаменты. Некоторые дети, члены молодежного движения, участвовали в акциях подпольного сопротивления. Многие из них совершали побег с родителями или другими родственниками, а иногда и сами, чтобы присоединиться к семейным отрядам, управляемым еврейскими партизанами.

С 1938 по 1940 год функционировал "Киндертранспорт" (нем. - "Детский транспорт") - так называлась кампания по спасению еврейских детей-беженцев (без родителей); тысячи таких детей были переправлены из нацистской Германии и оккупированной Европы в Великобританию. Некоторые неевреи предоставляли убежище еврейским детям, а иногда, как в случае Анны Франк, и членам их семей. Во Франции почти все протестанское население небольшого гугенотского городка Шамбон-сюр-Линьон, так же как и католические священники и духовные и мирские католики, участвовало в укрывании еврейских детей с 1942 по 1944 год.Таким же образом много детей было спасено в Италии и Бельгии.

После капитуляции нацистской Германии и окончания Второй мировой войны беженцы и перемещенные лица разыскивали своих пропавших детей по всей Европе. Тысячи осиротевших мальчиков и девочек находились в лагерях для перемещенных лиц. Многие покидали восточную Европу во время массового исхода "Бриха", отправляясь в западные зоны оккупированной Германии, а оттуда - в Ишшув (еврейское поселение в Палестине). В рамках движения «Алият ха-ноар» (ивр. - “Молодежная алия”) тысячи евреев иммигрировало в Ишшув, а позже, после образования в 1948 году еврейского государства, в Израиль.