Основатель экзистенциализма в русской философии. Экзистенциализм: Н. А. Бердяев и Л. И. Шестов. Фёдор Достоевский – «Записки из подполья»

Экзистенциализм – философское течение в русской философии. Его виднейшими представителями были Н. Бердяев и Л. Шестов. Русский экзистенциализм формировался в условиях нарастания в стране общественного и духовного кризиса. Общие черты экзистенциализма в России – его религиозная окрашенность, персонализм, антирационализм, борьба за свободу человеческого существования и т. д.

Бердяев Николай Александрович один из основных представителей русского экзистенциализма. Одной из главных проблем философии Бердяева является проблема существования человека и в связи с этим смысл бытия в целом. Решение этой проблемы может быть только антропоцентрическим, смысл бытия обнаруживается в смысле собственного, человеческого, существования. Существование, наполненное смыслом – это существование в истине, которая достижима человеком на путях спасения или творчества. Творчество, присущая человеку способность к нему, божественна и в этом состоит ее богоподобие.

Субъектом бытия выступает личность как «»качественно своеобразная духовная энергия и духовная активность – центр творческой энергии. Личность, по Бердяеву, - это единство двух природ – Божественной и человеческой. То есть, на этом этапе, субъектом бытия выступает двуединство Бога и человека. Для выражения изменившейся роли личностного духа он использует методологию экзистенциальной философии. Главным субъектом бытия становится дух. Объект – это взаимодействие двух интенций духа: 1) направленность духа на самого себя (интериоризация); направленность на объективный мир (экстериоризация).

Общество, по Бердяеву, представляет господство коллектива, где положение человека опосредовано безличными нормами и законами, отношение человека к человеку определяется через отношение человека к коллективу.

Рассматривая понятие «свобода» он определял ее как ничем не обусловленную творческую мощь, возможность новизны.

Говоря о гносеологии, Бердяев считал, что имеются два рода познания – свободное, необъективированное (вера) и принудительное, объективированное (наука). Высшая общность людей достигается в Боге. Она представляет собой соборность как внутреннее духовное общество людей. Философская антропология имеет основой идею о богоподобии человека и вочеловечивании Бога. Бердяев разделяет летописную, земную и небесную, метаисторию. Рассмотрение смысла истории связано с проблемой исторического времени. Рассматривая время как бесконечное, можно понимать его как бессмысленное. В историософию Бердяев вводится принципиальное положение о конце истории. Но конец истории у него – это преодоление объективации, то есть отчужденности, вражды и безличности. В истории внимание Бердяева привлекают два переломных момента: возникновение христианства и возникновение гуманизма. Христианство внесло в сознание понятие свободы как творческого добра или зла. Гуманистическое направление внесло веру в «самобытные силы» человека.

Шестов Лев Исаакович – один из представителей русского экзистенциализма. Экзистенциальная философия, по Шестову, это философия жизни в сочетании с философией веры или философией абсурда. В центре внимания экзистенциальной философии Шестова находится человек и жизнь человека. В связи с этим главной задачей философии он считал выявление основ этой жизни. У него наблюдается противопоставление «живой жизни» в ее реальной сущности и неких «отвлеченных начал» - абстрактной системы миропорядка и морали, то есть принципов, навязываемых человеку разумом и наукой. Главенствующую роль играет идея упорядоченности мира, действия в нем каких-то «объективных» закономерностей, выступающих «непреодолимыми», сковывая человека. В то же время реальное человеческое существование не подчиняется никаким законам, так как мышление носит спонтанный и иррациональный характер. В центре внимания философии Шестова находится индивидуальное человеческое существование. Путь к личному спасению для человека шестов усматривает в творчестве, а позднее и в религии. Именно Откровение ведет к настоящей истине и свободе.

Философия «русского зарубежья».

Если помыслы русских космистов были устремлены в будущее, а центральной проблемой их философствования была перспектива взаимоотношений человека и Вселенной, то русские экзистенциалисты, наследуя гуманизму Достоевского, озабочены, прежде всего, повседневным, «здесь и сейчас» бытием человека, стремятся решить смысложизненные вопросы, актуальные для каждого. Наиболее видными представителями отечественной экзистенциальной философии начала 20-го века являются Николай Бердяев и Лев Шестов, взгляды которых мы далее вкратце рассмотрим.

Николай Бердяев (1874 – 1948) принадлежит, без сомнения, к числу выдающихся русских религиозных философов, является автором оригинальной философской системы, в центре которой темы свободы, творчества, человеческой личности.

По признанию самого мыслителя, в центре его философствования находится проблема человека, а сама философия выступает «наукой о человеческом существовании».

Главным качеством человека, его важнейшим атрибутом является, по Бердяеву, свобода: «Своеобразие моего философского типа [состоит] прежде всего в том, что я положил в основание философии не бытие, а свободу». Свобода не только атрибут человека, но также и субстанция, сопоставимая с бытием, совечная и бытию, и Богу, т.е. несотворимая. Вывод свободы из подчинения Богу позволяет философу решить проблему теодицеи – оправдания Бога за существующее в мире зло.

Свобода несёт с собой новизну и порождает творчество, которое выступает одной из высших ценностей. Творчество всегда индивидуалистично, личностно. Ориентация на личность, утверждение примата личности перед обществом, коллективом делает Бердяева персоналистом. «Личность – не часть космоса, напротив, космос – часть человеческой личности». «Священно не общество, не государство, не нация, а человек».

Лев Шестов (1866 - 1938) не был систематическим философом, стиль Шестова отличают ироничность, скептицизм и нигилизм, сочетающиеся с предельной искренностью, простотой и богатством слога, афористической манерой изложения. Его философию часто именуют «философией трагедии», «философией абсурда», «философией парадокса». Это, конечно, вполне справедливо, но на наш взгляд более правильно именовать мировоззрение мыслителя «философией невозможного».

Пожалуй, наиболее точно и лаконично суть шестовского мировидения выразил Иисус Христос, когда сказал: «если бы вы имели веру с зерно горчичное и сказали смоковнице сей: «исторгнись и пересадись в море», то она послушалась бы вас» (Лк, 17:6). Но как достичь невозможного? Разумеется, только через движение веры, только с помощью Божией. В Библии сказано: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф, 7:7-8). Пусть законы природы и требования морали говорят нам тысячу раз, что то, чего мы хотим, невозможно, но если мы сможем уверовать всем сердцем, то свершится чудо и невозможное воплотится в жизнь.

Главными врагами человека в «борьбе за невозможное», согласно Шестову, являются разум и мораль. Именно против них со всей страстью восстает философ. Истины разума (т.е. истины науки) и морального сознания являются источником тех «очевидностей», которые порабощают человека, которые требует от него смирения и повиновения. И хотя Шестов не особенно распространяется о свободе, но, по сути, вся его философия – это гимн свободе, свободе ничем не ограниченной.

ВЫВОДЫ по 4 вопросу:

1. Русская экзистенциальная философия, представленная Н. Бердяевым и Л. Шестовым, поставила центр внимания темы свободы, творчества, смысла человеческой жизни и истории.

2. Бердяев является крупнейшим русским персоналистом, для него высшей ценностью является не общество, а отдельная личность, а апофеозом ее активности выступают творчество и свобода.

3. Лев Шестов стал автором оригинальной «философии невозможного», в которой свобода становится поистине беспредельной. Главными врагами человека в борьбе за невозможное выступают разум и мораль, и только вера может помочь человеку получить то, что изначально кажется и ему, и всем окружающим невозможным.

Основная литература:

1. Философия: Учебник / Под ред. проф. В.Н. Лавриненко. – М.: Юристъ, 2004. С. 149-168, 334-337.

2. Введение в философию: Учебник для вузов. В 2-х ч. Ч.1.- М.: Политиздат, 1989. С. 204-208, 247-258, 288-293.

3. Философия: Учебник для высших учебных заведений. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. С. 106-115, 141-146, 428-431.

4. Киричек А.В. Русская философская мысль XI – начала XX вв. – М.: АГПС, 2009.

Дополнительная литература:

5. Акулинин В.Н. Философия всеединства: от В.С. Соловьева к П.А. Флоренскому. – Новосибирск: Наука, 1990.

6. Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии, 1990, № 1, 2.

7. Гиренок Ф.И. Русские космисты. – М.: Знание, 1990.

8. Лосский Н.О. История русской философии. – М.: Высш. шк., 1991.

9. Соловьев В.С. Чтения о богочеловечестве. Духовные основы жизни. Оправдание добра. – Мн.: Харвест, 1999.

10. Циолковский К.Э. Грезы о земле и небе. – Тула, 1986.

11. Шестов Л. Сочинения в 2-х томах. – М.: Наука, 1993.

(1821 - 1881) - писатель, публицист, один из идейных вождей почвенничества. Свои философские, религиозные, психологические идеи разрабатывал главным образом в своих художественных произведениях. Оказал значительное влияние на развитие русской религиозной философии конца XIX - начала XX века, а в более позднее время и на западную философ-скую мысль — особенно экзистенциализм.

Как мыслителя экзистенциального склада его волновала тема взаимоотношений Бога и человека, Бога и мира. По Достоевскому человек не может быть нравственным вне идеи Бога, вне религиозного сознания. Человек, согласно ему, есть великая тайна: нет ничего значительнее человека, но нет и ничего страшнее. Ибо: человек есть существо иррациональное, стремящееся к самоутверждению, то есть к свободе.

Но что есть свобода для человека? Это - свобода выбора между добром (жизнью «по Богу») и злом (жизнью «по дьяволу»). Вопрос в том, может ли человек сам, руководствуясь чисто человеческими устоями, определить, что есть добро и что есть зло. По Достоевскому, вступив на путь отрицания Бога, человек лишает себя нравственного ориентира, и совесть его «может заблудиться до самого безнравственного»: нет Бога, нет греха, нет бессмертия, нет смысла жизни. Кто теряет веру в Бога, неизбежно становится на путь саморазрушения личности, как герои его романов — Раскольников, Свидригайлов, Иван Карамазов, Кириллов, Ставрогин.

Но в рассуждениях Великого Инквизитора («Братья Карамазовы») проводится мысль: свобода, проповедуемая Христом и счастье человеческое несовместимы, ибо свободу выбора могут вынести только немногие сильные духом личности. Все остальные свободе предпочтут хлеб, материальные блага. Оказавшись свободными, люди тут же будут искать, перед кем прекло-ниться, кому предоставить право выбора и на кого возложить ответственность за него, поскольку «спокойствие... человеку дороже свободы выбора в познании добра и зла». Поэтому свобода возможна только для избранных, которые, взяв на себя ответственность, будут управлять огромной массой слабых духом людей.

Да, реальная история действительно не совпадает с высоким христианским идеалом, но взгляд на человечество, предлагаемый Великим Инквизитором, является по сути, антихристианским, содержащим «замаскированное презрение к нему». На самом деле, выбирая зло, каждый человек поступает вполне свободно и сознательно, он знает, кому он служит - Богу или сатане. Это часто приводит героев Достоевского на грань психических расстройств, к появлению «двойников», олицетворяющих их больную совесть.

По существу, образ Великого Инквизитора олицетворяет у Достоевского замысел безбожного социалистического устройства общества («дьяволова идея»), для которого главный ориентир - насильственное единение человечества на основе и во имя всеобщего материального благополучия, не принимая во внимание духовное происхождение человека. Атеистическому западному социализму Достоевский противопоставляет идею все объединяющего русского социализма, в основе которого лежит жажда русского народа всеобщего, всенародного, всебратского объединения.

Одну из первых версий экзистенциальной философии разработал в России Н.А. Бердяев (1871-1948), которого называют "философом свободы"; Экзистенциализм - философское учение, которое анализирует переживание человеком своего существования (экзистенции) в мире.

Развивая свое учение, Бердяев воспринял философию немецкой классики, а также религиозно-нравственные искания В.С. Соловьева, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, Н.Ф. Федорова. Его основные работы: "Философия свободы", "Смысл творчества", "Философия неравенства", "Смысл истории", "Философия свободного духа", «Русская идея», "Судьба России", " Истоки и смысл русского коммунизма", "Самопознание" и др.

Основная особенность философского учения Бердяева - его дуализм , т.е. мысль о внутренней раздвоенности, расколотости мира и человека. В основе всего лежат, согласно ему, два начала: дух, находящий выражение в свободе, субъекте, творчестве, и природа, находящая выражение в необходимости, вещественности, объекте.

Изначально существует только одно нераздельное бытие, в котором сливается субъект и объект - иррациональная, безосновная свобода, которая постигается как факт мистического опыта и в которой совершается Богорождение (Бердяев: "Свобода первичнее бытия").

Человек, получив творческую свободу от Бога, "отпал" от него через грехопадение, через стремление утвердить свой мир, как единственный. В результате он (человек), идя по пути "злого" творчества, погрузился в царство несвободы - социальное царство механических коллективов (государство, нация, класс и т.д.), где он теряет свою индивидуальность, способность к свободному творческому самоутверждению. Вследствие этого сознание человека объективируется, т.е. детерминируется и подавляется массивностью, тяжестью мира, подчиняется обстоятельствам.

Поэтому, говорит Бердяев, наша жизнь несет на себе печать несвободы, которая открывается человеку его страданиями ("Я страдаю, следовательно, существую"). Человек оказывается внутренне раздвоен в своем существовании: в нем есть «Я» подлинное (духовное, божественное - порыв к свободе; определяемой «изнутри») и «Я» неподлинное (социальное, безличное, объективное).

Однако у человека есть надежда - на Бога, который «нисходит» в социальную историю Христом. Явление Христа, говорит Бердяев, преобразовы-вает отрицательную (творчество против Бога) свободу в положительную (творчество во имя Бога и вместе с Богом) свободу. Но исход борьбы этих двух устремлений (свобод) зависит от человека.

Утверждение "положительной свободы" будет означать, по Бердяеву, наступление экзистенционального (творческого) времени, когда в истории утверждается диалектическое единство божественного и человеческого, а человек в своем свободном творчестве уподобится Богу. В результате социальный мир преобразуется на началах "соборности" или "коммюнитарности". Под этим Бердяев понимал религиозную разновидность коллективизма, выработанную русской передовой жизнью и философской культурой России, идущей от славянофилов. Именно здесь человек перестанет быть только средством ("навозом") для будущего прогресса (будущих поколений) и превратится в нечто самоценное (перед Богом все равны), в свободную творческую индивидуальность.

Такое идеальное общество философ противопоставлял как русскому социализму, так и западной бездушной индивидуалистической цивилизации ("Социализм и капитализм есть две формы рабства человеческого духа у экономики").

"Русская идея" в творчестве Бердяева также несет печать дуализма.Согласно ему, через русскую историю, проходит раскол, дуализм. Русская история прерывна и катастрофична. Через социальные катастрофы (бунты, войны, революции - "судьбу и крест России"), каждый раз рождается как бы новая Россия (Русь Киевская. Русь времен татаро-монгольского ига, Русь Московская, Русь Петровская, Советская Россия, которая уйдет в прошлое, когда русский парод осознает религиозную сущность своего характера). Здесь каждый период противостоит другому.

Этому соответствует и раскол внутри России: между обществом (народом) и государством, внутри церкви, между интеллигенцией и народом, внутри интеллигенции ("славянофилы - западники"). Двойственна также русская культура и природа русского народа, в котором женское (смирение, отречение, сострадание, жалость, склонность к рабству) и мужское (буйство, бунтарство, жестокость, любовь к вольнодумству) начала составляют основу русской души, ни в чем не знающей меры: природная, языческая стихия и православное смирение.

Эти противоречия, согласно Н. Бердяеву , связаны с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории: Восток и Запад. Но в целом русский народ не был народом той культуры, которая основана на рациональных, упорядоченных, усредненных западноевропейских началах. Он - народ крайностей, вдохновений и откровений. И, тем не менее, считает Бердяев, Россия преодолеет свойдуализм, влившись в Космическое время, царство Божие, которое утверждается на Земле в виде "соборности" ("коммюнитарности ").

Близкий к Бердяеву по экзистенциально-персоналистическому умонастроению Л. И. Шестов (1866 - 1938) в своих работах «Апофеоз беспочвенности», «Афины и Иерусалим» и др. обосновывает мысль о трагической абсурдности человеческого существования; выдвигает образ обреченного человека - субъекта, погруженного в мир хаоса, господства стихии, случайности.

Философствование, по его мнению, должно идти от субъекта, ориентируясь не на мышление, разум (рацио), а на переживание существования с его миром глубоко личностных истин.

Философскому умозрению, т.е. рационалистическому «духу Афин» он противопоставляет откровение, доверие к основам жизни, имеющим Божественный источник («дух Иерусалима»). В целом Шестов делает главный для своей системы вывод - истинная философия вытекает из того, что есть Бог.

Творчество другого философа-идеалиста В. В. Розанова (1856 - 1919), условно сопоставимое с экзистенциализмом, отличается большой оригинальностью и литературным блеском (работы: «Люди лунного света», «Опавшие листья», «Уединенное» и др.). Критикуя ортодоксальное христианство за его аскетизм и «бесполость», но веря в Бога на уровне интуиции, он утверждал религию пола, любви, семьи как перводвижущих стихий жизни, источника творческой энергии человека и духовного здоровья нации.

Поднимая тему России, Розанов выступал против темных, саморазрушительных начал в русской натуре, в том числе против нигилизма, создающего почву для революционных потрясений. В революции он видел лишь разрушение национальной жизни. Глубоко любя Россию, он, вместе с тем, не принял не только революцию 1917 г., но и идею социалистического государства российского общества.

Выступивший с идеями экзистенциализма еще во время 1-й мировой войны, Мерло-Понти , Камю , С. де Бовуар ). В 1940–50-х гг. экзистенциализм получил распространение в других европейских странах, в 1960-х гг. также и в США. Представители этого направления в Италии – Н.Аббаньяно, Э.Пачи, в Испании к нему был близок X.Ортега-и-Гассет; в США идеи экзистенциализма популяризировали У.Лоури, У.Баррет, Дж.Эди. К экзистенциализму близки религиозно-философские направления: французский персонализм (Мунье, Недонсель, Лакруа) и немецкая диалектическая теология (Барт, Тиллих, Бультман). Экзистенциализм как философское направление носит неоднородный характер. Различают экзистенциализм религиозный (Ясперс, Марсель, Бердяев, Шестов, Бубер) и атеистический (Сартр, Камю, Мерло-Понти, Хайдеггер). Однако определение «атеистический» по отношению к экзистенциализму несколько условно, т.к. признание того, что Бог умер, сопровождается (в частности, у Хайдеггера и Камю) утверждением невозможности и абсурдности жизни без Бога. Своими предшественниками экзистенциалисты считают Паскаля, Кьеркегора, Унамуно, Достоевского и Ницше. На экзистенциализм оказали влияние философия жизни и феноменология Гуссерля.

Экзистенциализм пытается возродить онтологию, в противоположность методологизму и гносеологизму, распространенным в философии нач. 20 в. Как и философия жизни, экзистенциализм хочет понять бытие как нечто непосредственное и преодолеть интеллектуализм как традиционной рационалистической философии, так и науки. Бытие, согласно экзистенциализму, не есть ни эмпирическая реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни рациональная конструкция, предлагаемая научным мышлением, ни «умопостигаемая сущность» идеалистической философии. Бытие должно быть постигнуто интуитивно. Но в отличие от философии жизни, выделившей в качестве исходной реальности переживание, экзистенциализм стремится преодолеть психологизм и раскрыть онтологический смысл переживания, который выступает как направленность на нечто трансцендентное самому переживанию (см. Интенциональность ). Главное определение бытия, как оно открыто нам, т.е. нашего собственного бытия, именуемого экзистенцией , есть его незамкнутость, открытость трансценденции.

Онтологической предпосылкой трансцендирования является конечность экзистенции, ее смертность. В силу своей конечности экзистенция является временной, и ее временность существенно отличается от объективного времени как чистого количества, безразличного по отношению к заполняющему его содержанию. Экзистенциализм отличает подлинную, т.е. экзистенциальную, временность (она же историчность), от физического времени, которое производно от первой. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзистенциалами, как «решимость», «проект», «надежда», отмечая тем самым личностно-исторический (а не безлично-космический) характер времени и утверждая его связь с человеческой деятельностью, исканием, напряжением, ожиданием. Историчность человеческого существования выражается, согласно экзистенциализму, в том, что оно всегда находит себя в определенной ситуации, в которую оно «заброшено» и с которой вынуждено считаться. Принадлежность к определенному народу, сословию, наличие у индивида тех или иных биологических, психологических и других качеств – все это эмпирическое выражение изначально-ситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытие-в-мире». Временность, историчность и «ситуационность» экзистенции – модусы ее конечности.

Другим важнейшим определением экзистенции является трансцендирование, т.е. выход за свои пределы. Трансцендентное и сам акт трансцендирования понимаются различными представителями экзистенциализма неодинаково. С точки зрения религиозного экзистенциализма трансцендентное – это Бог. Согласно Сартру и Камю, трансценденция есть ничто, выступающее как глубочайшая тайна экзистенции. Если у Ясперса, Марселя, позднего Хайдеггера, признающих реальность трансцендентного, преобладает момент символический и даже мифопоэтический (у Хайдеггера), поскольку трансцендентное невозможно рационально познать, а можно лишь «намекнуть» на него, то учение Сартра и Камю, ставящих своей задачей раскрыть иллюзорность трансценденции, носит критический и даже нигилистический характер.

Во французском и русском экзистенциализме, а также у Ясперса в центре внимания стоит проблема человеческой свободы. Экзистенциализм отвергает как рационалистическую просветительскую традицию, сводящую свободу к познанию необходимости, так и гуманистически-натуралистическую, для которой свобода состоит в раскрытии природных задатков человека, раскрепощении его «сущностных» сил. Свобода, согласно экзистенциализму, должна быть понята исходя из экзистенции. Поскольку же структура экзистенции выражается в «направленности-на», в трансцендировании, то понимание свободы различными представителями экзистенциализма определяется их трактовкой трансценденции. Согласно Марселю и Ясперсу, свободу можно обрести лишь в Боге. Согласно Сартру, у которого трансценденция – это ничто, понятое нигилистически, свобода есть отрицательность по отношению к бытию, которое он трактует как эмпирически сущее. Человек свободен в том смысле, что он сам «проектирует», создает себя, выбирает себя, не определяясь ничем, кроме собственной субъективности, сущность которой – в полной независимости от чего бы то ни было. Человек одинок и лишен всякого онтологического «основания». Учение Сартра о свободе служит выражением позиции крайнего индивидуализма. Свобода предстает в экзистенциализме как тяжелое бремя, которое должен нести человек, поскольку он личность. Он может отказаться от своей свободы, перестать быть самим собой, стать «как все», но только ценой отказа от себя как личности. Мир, в который при этом погружается человек, носит у Хайдеггера название «man»: это безличный мир, в котором все анонимно, в котором нет субъектов действия, в котором все – «другие», и человек даже по отношению к самому себе является «другим»; это мир, в котором никто ничего не решает, а потому и не несет ни за что ответственности. У Бердяева этот мир носит название «мира объективации», признаки которого – поглощение индивидуального, личного общим, безличным, господство необходимости.

Общение индивидов, осуществляемое в сфере объективации, не является подлинным, оно лишь подчеркивает одиночество каждого. Согласно Камю, перед лицом ничто, которое делает человеческую жизнь бессмысленной, прорыв одного индивида к другому, подлинное общение между ними невозможно. И Сартр, и Камю видят фальшь и ханжество во всех формах общения индивидов, освященных традиционной религией и нравственностью: в любви, дружбе и пр. Характерное для Сартра стремление разоблачения искаженных, превращенных форм сознания («дурной веры») оборачивается требованием принять реальность сознания, разобщенного с другими и с самим собой. Единственный способ подлинного общения, который признает Камю, – это единение индивидов в бунте против «абсурдного» мира, против конечности, смертности, несовершенства, бессмысленности человеческого бытия. Экстаз может объединить человека с другим, но это в сущности экстаз разрушения, мятежа, рожденного отчаянием «абсурдного» человека.

Иное решение проблемы общения дает Марсель. Согласно ему, разобщенность индивидов порождается тем, что предметное бытие принимается за единственно возможное. Но подлинное бытие – трансценденция – является не предметным, а личностным, потому истинное отношение к бытию – это диалог. Бытие, по Марселю, не «Оно», а «Ты». Поэтому прообразом отношения человека к бытию является личное отношение к другому человеку, осуществляемое перед лицом Бога. Любовь, согласно Марселю, есть трансцендирование, прорыв к другому, будь то личность человеческая или божественная. Поскольку такой прорыв с помощью рассудка понять нельзя, Марсель относит его к сфере «таинства».

Прорывом объективированного мира, мира «man», является, согласно экзистенциализму, не только подлинное человеческое общение, но и сфера художественного, философского, религиозного творчества. Однако истинная коммуникация, как и творчество, несут в себе трагический надлом: мир объективности непрестанно грозит разрушить экзистенциальную коммуникацию. Сознание этого приводит Ясперса к утверждению, что все в мире в конце концов терпит крушение в силу самой конечности экзистенции и потому человек должен научиться жить и любить с постоянным сознанием хрупкости всего, что он любит, незащищенности самой любви. Но глубоко скрытая боль, причиняемая этим сознанием, придает его привязанности особую чистоту и одухотворенность. У Бердяева сознание хрупкости всякого подлинного бытия оформляется в эсхатологическое учение.

Социально-политические позиции у разных представителей экзистенциализма неодинаковы. Так, Сартр и Камю участвовали в движении Сопротивления; с конца 1960-х гг. позиция Сартра отличалась крайним левым радикализмом и экстремизмом. Концепции Сартра и Камю оказали известное влияние на социально-политическую программу движения «новых левых» (культ насилия, свободы, перерастающей в произвол). Политическая ориентация Ясперса и Марселя носила либеральный характер, а социально-политическим воззрениям Хайдеггера была присуща консервативная тенденция.

Литература:

1. Гайденко П.П. Экзистенциализм и проблема культуры. М., 1963;
2. Шварц Т. От Шопенгауэра к Хайдеггеру. М., 1964;
3. Современный экзистенциализм. М., 1966;
4. Соловьев Э.Ю. Экзистенциализм. – «ВФ», 1966, № 12, 1967, № 1;
5. Руткевич А.М. От Фрейда к Хайдеггеру. М., 1985.
6. Foulguié P. L"existentialisme. P., 1947;
7. Gastelli E. Existentialisme théologique. P., 1948;
8. Siebers G. Die Krisis des Existentialismus. Hamb.–Bergedorf, 1949;
9. Müller M. Existenzphilosophie im geistigen Leben der Gegenwart. Hdlb., 1949;
10. Lenz J. Der moderne deutsche und französische Existenzialismus. Trier, 1951;
11. Möller J. Existenzphilosophie und Katholische Theologie. Baden-Baden, 1952;
12. Allen E.L. Existentialism from Within. L., 1953;
13. Wahl J. Les philosophies de l"existence. P., 1955;
14. Heinemann Fr. Jenseits des Existentialismus. Stuttg., 1957;
15. Bollnow O.F. Existenzphilosophie. Stuttg., 1960;
16. Lukacs G. Existentialisme ou marxisme? P., 1961;
17. Abbagnano N. Introduzione all"esistenzialismo. Mil., 1967;
18. Existentialism and Phenomenology. A Guide for Research, compю by L.Orr. N. Y., 1978;
19. Hanly Ch. Existentialism and Psychoanalysis. N. Y., 1979;
20. Salamun K. (Hrsg.) Karl Jaspers: Zur Aktualität seines Denkens. Münch., 1991;
21. Heidegger M. Sein und Wissen. Eine Einführung in sein Denken. W., 1993.

Другим важным направлением русской философии зарубежья был экзистенциализм. У истоков этого направления находится Николай Александрович Бердяев (1874-1950) - профессор философии Московского университета. Его первая книга «Субъективизм и индивидуализм в общественной философии. Критический этюд о Н. К. Михайловском» 1901 г. отразила увлечение марксизмом как методологией социального анализа, которую он пытался соединить с неокантианской этикой. В 1905-1906 гг. он принимает активное участие в организации Религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьева. В 1922 г. вместе с большой группой выдающихся философов, писателей, ученых он был выслан из страны. За рубежом вышли лучшие книги Бердяева, создавшие ему славу: «Философия свободного духа», «О назначении человека», «Русская идея», «Философия неравенства». В своей философии Бердяев не стремится к точной фактологии, но обладает способностью интеллектуально вдохновлить своих читателей. Главные философские проблемы, которые всегда его волновали, - свобода человека, смысл его существования и творчества.

Согласно Бердяеву, личность - есть реальность духовная. Проблема смысла существования человека заключается в том, что он находится на пересечении двух миров и сознает себя одновременно принадлежащим миру Божественному и природному. Природа есть иерархия живых существ, и судьба человека во многом зависит от судьбы природы, космоса. Задача религиозного сознания в том, чтобы раскрыть христологическое сознание человека. Личность, по Бердяеву, есть не субстанция, а творческий акт, она есть сопротивление, борьба над «тяжестью мира, торжество свободы над рабством». Личность уникальна, поэтому любое всеобщее - государство, наука, культура и даже общий нравственный закон - могут стать препятствием для формирования личностного сознания. Только преодолевая эти формы бытия, человек может обрести свое уникальное бытие. Важнейшей характеристикой подлинного бытия человека является свобода как «безосновная» реальность. Конкретизируя, он разделяет свободу на негативную и позитивную. Первая свобода - свобода в грехе, это дьявольская свобода отрицания. Вторая - свобода божественная, которая проявляется в творчестве. Содержанием положительной свободы являются любовь и истина, воплощенные в образе Христа. Человек рассматривается Бердяевым не только как творец мира, но в известном смысле и как творец самого себя. В этом состоит внутреннее единство Бога и человека. Задача творчества - потрясение и подъем всего человеческого чувства, одухотворение самой жизни. Идеалом подлинного общества является духовный союз людей, где присутствуют индивидуализм и свобода, они утверждаются, по словам философа, в коммунитаризме, преодолевающем принудительно-тоталитарные режимы.

Бердяев предлагает свое понимание Русской идеи. Он убежден в том, что Россия предрасположена к решению эсхатологических задач, и она поставлена в мире как великий «Восток-Запад», составляющий узел всемирной истории, заключающий в себе возможность решения всех мировых проблем. Культура, по его мнению, перестает быть европейской и становится всемирной. Европа вынуждена отказаться от монополии своей культурной роли. Поэтому Россия получает свой шанс стать центром мировой культуры. Главной отличительной чертой Русской идеи, по Бердяеву, является религиозный мессианизм, наполняющий глубоким содержанием все стороны жизни общества, его историю, сознание, культуру. Русская душа, пишет он, представляет собой сочетание разнородных сущностных начал: «неисчислимого количества тезисов и антитезисов» - свободы и порабо- щенности, революционности и консерватизма, новаторства и инертности, предприимчивости и лени.

Ярким представителем философии экзистенциализма был Лев Исаакович Шестов (1866-1938). Завершил он высшее образование в Киеве. В 1920 г. Шестов эмигрирует из России и поселяется в Париже. Сочинения: «Добро и зло в учении гр. Толстого и Фр. Ницше», «Достоевский и Ницше. Философия трагедии» и «Апофеоз беспочвенности». Предмет его философии - поиск реальности, основанный на экзистенциальном прочтении Библии. Реальное для Шестова - бездонное, тайное, неведомое, неслыханное, неожиданное, всевозможное, всегда иное, обитающее скорее уж во временном, единичном, случайном, не принятом в расчет с точки зрения вечности. По его мнению, бытие не может быть познано рациональной философией и раскрывается только верой - «вторым измерением мышления». Если вера предполагает личную свободу и отвагу, то истины разума требуют слепого повиновения безличной необходимости. Шестов продолжает экзистенциальные исследования Плотина, Б. Паскаля, С. Кьеркегора в своем отрицании духа рационализма и приходит к тезису о том, что экзистенциальная философия устремлена к Богу, для которого все возможно. Эта философии открывает, что Бог ни к чему не принуждает, что его истина ни на кого не нападает и сама ничем не защищена, что Бог сам свободен и сотворил человека таким же свободным, как и он. Но непобедимое вожделение падшего человека больше всего боится божественной свободы и стремится к всеобщим и необходимым истинам.